Прикосновение ненависти (ЛП)

Ощущение его, этих грубых рук, медленно совершающих путешествие по моему телу. В них заключена магия. Они способны разбудить меня и заставить жаждать. Они заставляют меня пылать, гореть и дрожать от их прикосновений. Этого достаточно, чтобы мое сердце затрепетало, танцуя на грани между страхом и тоской. Это опасно, то, что он делает со мной. То, что он заставляет меня делать.

И это больше, чем просто умолять его прикоснуться, попробовать на вкус и все то, о чем я столько раз фантазировала. Больше, чем убеждать его взять то, что я приберегла для него, только для него.

Он заставляет меня хотеть забыть все, в чем его обвиняли.

Он даже признал это — и, похоже, ни капельки не сожалел, — но я хочу отбросить все в сторону, как будто этого никогда не было. С ним я сомневаюсь в своей лояльности и в том, почему это вообще имело значение.

Особенно когда он прижимается своей эрекцией к моему животу, тихий стон вырывается из его горла.

— Ты серьезно?

— Я бы не сказала этого, если бы не была уверена. — Больно натягиваю ремни, стягивающие запястья. Я стискиваю зубы, чтобы не впиться в них, но пытаюсь снова. Возможность прикоснуться к нему делает боль стоящей того.

Его взгляд перемещается туда, где я тщетно пытаюсь согнуть руки.

— Ты можешь их развязать? — Шепчу я, надеясь, что он это сделает. — Мне нужно прикоснуться к тебе. Ты даже не представляешь, как сильно я хочу сделать это прямо сейчас.

— Думаю, да. — Я чувствовала эту дрожь, ту же глубоко укоренившуюся потребность в течение очень долгого времени.

Да, я верю ему, когда наши глаза снова встречаются.

Когда я распознаю в них неприкрытую потребность и понимаю, возможно, впервые за все время, как ему трудно сдерживать себя. Не то чтобы это было секретом — нельзя ходить с торчащим членом и притворяться, что между нами нет хотя бы влечения.

Я никогда не знала с такой уверенностью, через какую битву заставила его пройти. Это видно по тому, как сжимаются его точеные черты, словно ему больно. Я слышу это по пульсации в его голосе. Я чувствую это по давлению кончиков его пальцев на мою поясницу, когда он притягивает меня ближе и удерживает свою эрекцию между нами.

Он — живое, дышащее месиво желания.

Для меня. Это все для меня.

Я отдергиваю руки.

— Пожалуйста, Рен. Не заставляй меня умолять тебя.

Хотя я сделаю это, если он захочет. Прямо сейчас я бы сделала для него что угодно, потому что он здесь, полностью, и больше нет этой странной неловкости. Бесчувственный незнакомец ушел, и на его месте Рен. Мой Рен.

Темные брови на мгновение сходятся вместе, прежде чем он качает головой.

— Нет. Нет, такой ты мне нравишься больше. — Свет мерцает в этих знакомых синих глубинах, в то время как понимающая усмешка растягивает его губы. — Я могу потерять контроль, если твои руки будут на мне.

— Пожалуйста? — Тем не менее я умоляю, потому что знаю, ему это нравится.

Заметная дрожь пробегает по нему, и что-то похожее на рычание вырывается из его горла, усугубляя мучения, через которые он меня заставляет пройти.

Мне нужно прикоснуться, почувствовать, обнять.

— Нет, — повторяет он, и когда отпускает меня, отстраняясь, мое сердце замирает. О нет. Я разозлила его.

Я слишком нуждающаяся. Он собирается наказать меня, уйдя. Мои мысли сразу же улетают в нехорошее место.

Вместо этого он встает на колени, возвышаясь надо мной, и поднимает ногу, чтобы оседлать мою верхнюю половину. Это настолько выходит за рамки моего опыта, что я едва могу осознать происходящее. Я знаю только, что могла бы стать зависимой от ожидания того, что должно произойти. И все же легкий укол страха пронзает меня изнутри.

Он бы не причинил мне вреда, верно?

Он не может.

Это первый раз, когда я вижу его таким, и трепет и предвкушение побеждают любой страх, который я могла бы испытывать. Я напоминаю себе, что мне нечего бояться. Только, если он не оставит меня вот так, а мое тело будет жаждать его прикосновений, облегчения от постоянно растущего напряжения, которое, я уверена, убьет меня, если так будет продолжаться и дальше.

Но я знаю, что умру, если он остановится. Но я не уверена, каким образом он собирается это сделать?

Чего он от меня хочет? Я едва успеваю сформулировать вопрос, как тут же возникает другой, вытесняя предыдущий.

— Я сделаю все возможное, чтобы тебе стало легче, — клянется он хриплым голосом, из-за волнения его дыхание становится прерывистым. Я смотрю в его голубые глаза, пока он продолжает. — Но я не могу обещать, что не буду груб. Прошло очень много времени с тех пор, как я с кем-то был, и желание обладать тобой стоит у меня на первом месте.

Я облизываю губы, и он стонет.

— Все, что ты захочешь.

Его усмешка зажигает мое сердце, одновременно увлажняя мою киску еще больше.

— Я буду настаивать на этом.

Его ухмылка исчезает, как только он расстегивает молнию и запускает руку в боксеры. Кажется, что мое сердце вот-вот взорвется, если не успокоится, но замедлить его невозможно. Каждый удар тяжелый, кровь приливает к ушам.