Прикосновение: Призраки прошлого

В последний раз, когда его друзья-защитники приехали в город, он сделал всё, чтобы держать меня подальше от их радара. Но тогда он уже заранее знал, что они приедут. Что, если они решат нанести Блеквеллам неожиданный визит? Дружба к Ашеру не будет так много значить, если они узнают, на что я способна.

Он отошёл назад и заставил меня опустить руку вниз.

- Это не честно. Ты знаешь, что ты стоишь на первом месте!

- Ты у меня тоже. Я ведь делаю это, чтобы ни с кем из нас ничего не случилось. Я хочу будущего, Ашер. А так, как сейчас обстоят дела, я не знаю, каким оно у нас будет. Пожалуйста, не подводи меня.

Ашер отошёл. В плохом свете я не могла разглядеть выражение его лица. Долгое время он молчал.

- Ты ведь всё равно поедешь, не имеет значения, что я скажу, - в конце концов сказал он.

- Ашер ... - Я замолчала. Правда прозвучала ужасно, когда он её сказал. В его голосе была горечь.

Он уже и раньше был разочарован. Даже сердит. Но, то что по отношению ко мне в его голосе прозвучала горечь, я ещё никогда не испытывала. Несмотря на то, что было тепло, я задрожала. Я хотела обнять его, но видела по нему, что ему нужна дистанция. Я не знала, что мне делать.

Ашер склонил голову, он услышал что-то, что я не могла слышать.

- Нам нужно идти, - сказал он тихо. - Твой отец только что послал Люси искать нас.

Мы отправились назад, и я тащилась позади Ашера. Когда Люси увидела, как Ашер и я, между нами большое расстояние, вышли из леса, её торжествующее выражение лица пропало. Она бросила на меня вопрошающий взгляд, который я проигнорировала.

Вовремя ужина Ашер почти не говорил. Мои родители заметили напряжённую атмосферу в комнате и подумали, наверное, что мы поссорились. Они делали всё возможное, чтобы поддерживать разговор, в то время как я передвигала еду на тарелке туда-сюда, а Ашер вежливо отвечал на их вопросы о том, чем он планирует заняться после старшей школы. В его планах было также обучение на фотографа, в Нью-Йоркском институте поблизости от Колумбийского университета. Ответ, который меня удивил, потому что мы ещё не говорили о будущем.

Чем дольше длился разговор, тем паршивее я себя чувствовала. Когда я позже провожала Ашера к двери, он поцеловал меня, и смотря на то, как он уходит, мне хотелось реветь.

В последующие дни, после выпускного вечера, тоже не стало лучше. На мне лежало бремя невероятного синдрома ожидания. Я почти желала того, чтобы была уже пятница, и я сидела в самолёте.

Брендон думал, что я солгала в отношении Марины, только не мог точно сказать, насколько. Ни один раз он пытался убедить меня в том, чтобы я доверилась ему, а мои отговорки раздражали его. Люси ненавидела меня за то, что я уезжала.

Мои родители наблюдали за мной печальными глазами, что ещё больше подстёгивало моё чувство вины. А Ашер ...

Он избегал меня. Когда я звонила ему на мобильный, то включалась лишь голосовая почта. Звонила домой, и у Лотти всегда были какие-то отговорки, почему он не мог подойти к телефону.

Габриэль был менее дружелюбным, когда я позвонила в двадцатый раз.

- Это неправильно ехать туда, - сказал он напрямую, после того, как я сообщила, когда улетаю. В надежде, что Ашер по крайней мере отвезёт меня в аэропорт.

- Это понятно, что Ашер и ты думаете так. - После этого он замолчал, и я представила себя сердитое лицо Габриэля. Нет, правда, он ведь заботился лишь о том, чтобы с его семьёй ничего не случилось. Значит, должен был бы быть за мою поездку.

- Ты не считаешь, что мне стоит выяснить всё, что только возможно о моих способностях? - привела я аргумент. - Я просто не хочу, чтобы Ашеру приходилось постоянно защищать меня. И если существует шанс, помочь вам всем ... сделать вас смертными, разве ты этого бы не захотел?

- В твоей последней попытке, сделать одного из нас смертным, ты чуть не стала одной из нас. Ты думаешь, что мы ненавидим тебя так сильно, что желаем тебе этого?

Я не знала желаний Габриэля и Лотти, но я знала, чего хотел бы Ашер. Знать, что я в безопасности и хорошо защищена. Но я так же научилась и тому, что для своих целей нужно чем-то рисковать.

- Я еду, - настаивала я.

- Ты при этом погибнешь.

- Это звучит почти так, будто я что-то для тебя значу, защитник.

После этих слов Габриэль повесил трубку, будто хотел показать, как я ошибаюсь.

За день до моего отлета Бен пригласил меня на завтрак в кафе «Seaside». Попивая кофе, он смотрел вдаль на бухту. Отец не хотел, чтобы я уезжала. Я чувствовала это, также как чувствовала его тревогу и грусть.

Дана, наша постоянная официантка, налила мне уже третью кружку кофе. Бен наблюдал, как я положила туда сахар и добавила сливки.

- Ты должна лучше заботиться о себе.

Он положил руку на спинку коричневого сиденья.

- И пить меньше кофе.

Я показала ему язык. Он засмеялся.

- Нет, серьезно. Ты будешь предоставлена сама себе.

Он снова стал серьезным.

- А ты не хочешь немного повременить с поездкой? После всего, что случилось в этом году, все это слишком неожиданно для меня.

- Папа, перестань волноваться. Все будет хорошо. Ты же знаешь, что я могу постоять за себя.