Прикосновение: Призраки прошлого

- Габриель? - переспросила я. Мы добрались до тропы. Рядом кто-то смастерил скамейку из поваленных деревьев. Габриель, который всё ещё надёжно держал меня в руках, сел на неё. Он держал меня уж очень крепко, как будто боялся, что иначе я сбегу от него. Я ждала.

Он сглотнул.

- Я сказал, что ты не одна.

У меня было самое худшее дежавю. Не может быть. Просто невозможно. Не второй раз. Не после Ашера. Нет и ещё раз нет!

Габриель не хотел смотреть мне в глаза. Я бы повернула его подбородок к себе, чтобы прочитать по лицу правду, но мои руки находились под одеялом. Больше всего мне хотелось кричать от ужаса.

Габриель огорчённо поморщился.

Вздрогнув, я поняла, что мне ничего другого не остаётся, как делать хорошую мину при плохой игре. И при этом, в моём ослабленном состояние, я даже не могла поднять защитную стену, чтобы выгнать Габриеля из головы. Мои нервы были на пределе, и я чувствовала себя сверх всякой меры выставленной на показ. Я застонала, а Габриель, словно успокаивая, прижал меня ещё крепче к себе.

- Как давно? - прокаркала я. - Как давно?

«Как давно мы уже вступили в союз? Как давно ты уже читаешь мои мысли?»

- С тех пор, как я помог тебе в мотели вылечить себя.

Я безудержно расплакалась. Я всегда считала чем-то уникальным то, что Ашер и я заключили союз. Не то, чтобы мы были единственной целительницей и единственным защитником, сделавшие это, но я всегда думала, что вступить в союз можно лишь однажды, и моя способность сделать это умерла вместе с Ашером.

Даже Ашер говорил, что наша связь отличается ото всех, о которых он когда-либо слышал. Например, тем, что он мог слышать мои мысли, а я исцелить его от бессмертия. Я ненавидела то, что он мог заглядывать мне в голову, но примерилась, потому что любила его. А спустя какое-то время приняла то, что во время битвы это давало преимущество.

В конце концов, даже думала, что таким образом, наши чувства друг к другу становятся ещё более сердечнее. Но союз с его братом? Я представила себе, какое лицо состряпал бы Ашер, если бы узнал.

Как могло такое случиться?

- Поговори со мной, Ремингтон!

Я сжала губы. «Не называй меня так. Не делай вид, будто у нас друг для друга есть ласкательные прозвища!»

- Эй, знаешь, для меня это тоже не было увеселительной прогулкой? - В голосе Габриеля был жёсткий оттенок. - Ведь в конце концов я об этом не просил!

Мне удалось освободить кулак, и я попыталась ударить его. Сил совсем не было. Он откинул голову назад, и я промахнулась.

- Не говори со мной таким тоном! - закричала я. - Ты знаешь об этом уже ... сколько? Может быть, дашь мне одну минуту времени, справиться с маленьким секретом, который ты держал при себе?

Уголки его губ опустились вниз.

- Ты права. Мне очень жаль.

Мы замолчали. Я с удовольствием высвободилась бы из его рук, но в моём состояние это было невозможно. Снова я начала плакать.

«Соберись, Реми! Что слёзы могут изменить?» Я потёрла лоб. «О, Ашер! Как это могло случиться?»

Габриель сглотнул.

- Ты вообще знаешь, как часто ты думаешь о нем? Как часто ты днями грезишь о нем, и желаешь, чтобы я был им? Боже мой, Ремингтон, если послушать твои мысли, то кажется, что вдвойне горюешь о нем!

Он выглядел обиженным. Я содрогнулась и прокрутила в голове все, что произошло в последние недели. Я была так занята своей скорбью об Ашере и мыслями о семье, что совсем не позаботилась о своей защите.

Иногда я даже опускала защитные стены, потому что жужжание моей энергии причиняло Габриелю боль. Я бросилась на Габриеля как маленький, загнанный в угол зверек, хотела сделать ему больно, чтобы не чувствовать себя такой беспомощной. Позже мне не раз было стыдно за это. Габриель ни разу не дал понять, что точно знал, что я делала.

Даже сейчас он скрывал свои чувства за непроницаемым выражением лица, не давая мне узнать, о чем он думает.

- Почему ты допустил, чтобы я причинила тебе боль? - спросила я удивленно. - Почему ты просто не сказал мне, что мы заключили союз?

Он напряг шею, и его лицо дрогнуло, перестав быть непроницаемым.

- Габриель?

- Оставь, Реми. Мой ответ может тебе не понравиться.

Мы встретились взглядом. Страсть, пылающая в его глазах, не имела никакого отношения к гневу. Ашер когда-то также смотрел на меня. Как правило, перед тем, как собирался поцеловать меня...

- Я не Ашер, черт побери!

Разочарование в его голосе сразило меня наповал. Я в первый раз посмотрела на него, по-настоящему посмотрела. Я рассматривала его не как брата Ашера или враждебно настроенного защитника, и не как кого-то, кто за последние недели стал моим другом. Габриель мог быть в ярости, но он обращался со мной нежно и заботливо, держа свою энергию под контролем, хотя мог и убить меня. За последние недели у него было немало возможностей сделать это.

Пренебрегая своей защитой, я практически приглашала его сделать это. Отправить меня в нирвану к Ашеру, после того, как мне надоело бороться. Однако он меня и пальцем не тронул.