Прикосновение тьмы

Когда Персефона пришла в Акрополь, Деметрий попросил ее зайти к нему. Он предложил ей внести несколько правок в статью, и перед тем, как сесть за работу, она решила сходить в комнату отдыха, чтобы налить себе кофе.

– Привет, Персефона! – К ней присоединился Адонис. На лице у него играла самая очаровательная улыбка, словно ею можно было стереть прошлое и создать совершенно новое будущее.

Она метнула в него быстрый взгляд:

– Я не в настроении болтать с тобой.

Даже не глядя на него, она почувствовала, что он перестал улыбаться. Его, наверно, шокировало, что магия его улыбки не сработала.

– Ты решила больше не разговаривать со мной? Ты же знаешь, что это невозможно. Мы вместе работаем.

– Я останусь профессионалом, – пожала плечами она.

– Сейчас ты ведешь себя не особо-то профессионально.

– На самом деле, чтобы быть профессионалом, мне нет нужды поддерживать разговор с тобой. Я просто должна делать свою работу.

– Или ты могла бы простить меня, – сказал Адонис. – Я был пьян и едва коснулся тебя.

Едва коснулся? Он тянул ее за волосы и пытался открыть ей рот. Кроме того, его прикосновения – не важно, легкие или агрессивные, – были совершенно нежеланны.

Персефона проигнорировала его и вышла из комнаты отдыха. Он последовал за ней.

– Это все из-за Аида? – грубо спросил он. – Ты с ним спишь?

– Это неприличный вопрос, Адонис. И к тому же это не твое дело.

– Он велел тебе держаться от меня подальше, так ведь?

Персефона повернулась к нему лицом. Она никогда прежде не встречала людей, совершенно не замечающих своего неподобающего поведения.

– Я вполне способна самостоятельно принимать решения. Я думала, что уже дала тебе это понять, когда ты украл мою статью, – рявкнула она. – Давай начистоту. Я не хочу разговаривать с тобой, потому что ты манипулятор, ты никогда не берешь на себя ответственность за свои ошибки и ты поцеловал меня, хотя я сказала тебе, чтобы ты этого не делал, что делает тебя насильником.

Слова Персефоны достигли цели – между ними повисла тяжелая пауза. Пусть и не сразу, Адонис, кажется, наконец понял, о чем она говорит. Он раздул ноздри и сжал кулаки так, что побелели костяшки.

– Стерва!

– Адонис! – Голос Деметрия врезался в их разговор подобно кнуту. Ошарашенная Персефона повернулась и увидела начальника, стоящего у двери своего кабинета. Она и не подозревала, что он способен на гнев, который она теперь отчетливо видела у него на лице. – На минутку.

Ошеломленный Адонис смерил Персефону злобным взглядом, словно это она была во всем виновата.

Когда смертный скрылся в кабинете Деметрия, начальник бросил на нее извиняющийся взгляд, прежде чем последовать за своим подчиненным. Десять минут спустя на их этаже появился охранник и тоже вошел в кабинет Деметрия. Спустя мгновение охранник и Деметрий вывели Адониса. Проходя мимо стола Персефоны со сжатыми кулаками, он еле слышно пробормотал:

– Это просто нелепо. Она крыса.

– Ты сам на себя донес.

Они направились к его столу, после чего снова появились, ведя к лифту Адониса с коробкой в руках.

Вернувшись, Деметрий подошел к столу Персефоны:

– Есть минутка?

– Ага, – тихо ответила она и последовала за ним.

Оказавшись в его кабинете, она присела, и Деметрий последовал ее примеру.

– Не хочешь рассказать мне, что случилось?

Она рассказала – только о том, как Адонис украл ее статью и опубликовал, не сообщив ей, потому что только это касалось их работы.

– Почему ты мне не сказала?

Персефона пожала плечами:

– Я все равно хотела ее опубликовать. Просто это случилось быстрее, чем я планировала.

Деметрий поморщился.

– На будущее: я хочу, чтобы ты приходила ко мне, если кто-то будет тебе вредить, Персефона. Твое удовольствие от работы имеет для меня большое значение.

– Я… это ценю.

– И я пойму, если ты захочешь перестать писать об Аиде.

Она подняла глаза на начальника:

– Правда? Но почему?

– Я не буду притворяться, будто не знаю о том, в какое отчаяние и стресс это тебя повергло, – ответил он, и Персефоне пришлось признать, она была слегка удивлена, что он заметил. – Вчера ты стала знаменитостью, а еще даже не окончила колледж.

Она опустила взгляд на свои руки, нервно сжимая пальцы.

– А как же читатели?

Деметрий пожал плечами:

– Новости – они такие. Всегда есть что-нибудь новенькое.

Персефона выдавила тихий смешок и задумалась. Если она прекратит писать прямо сейчас, то не будет чувствовать, что рассказала историю Аида так, как следовало. Она начала с такой жесткой критики и, пусть это и было эгоистично, хотела раскрыть другие грани его характера. Девушка понимала, что ей не обязательно писать для этого статью, но где-то глубоко внутри ей хотелось показать Аида в нужном свете. Она мечтала, чтобы остальные увидели его таким, каким видела она – добрым и отзывчивым.

– Нет, – ответила она. – Все в порядке. Я хочу продолжить писать о нем… пока.

Деметрий улыбнулся:

– Ладно, но если решишь прекратить, сообщи мне.