Прикосновение волшебства

Граф сочувственно посмотрел на управляющего и даже незаметно кивнул ему, желая приободрить.

— Успокойся, мама. Почва на южном поле истощилась ежегодными посевами овса и не получала никаких удобрений. Поэтому я сказал Макгрегору, что там надо сажать турнепс.

В ответ мать возмущенно фыркнула. Уайатт кивком отпустил управляющего.

— Почему ты мне ничего не сказал, Уайатт? Неужели так трудно поставить меня в известность? Ты не имеешь права принимать решения за моей спиной и выставлять меня на посмешище перед слугами!

Уайатт предложил матери руку, и они вместе направились к дому.

— Лучше не вмешивайся в дела, которые тебя не касаются, мама, чтобы не проявлять свою некомпетентность. Навести подруг, попей с ними чаю, сыграй партию в карты. Ну а делами поместья займусь я.

Леди Меррик возмутилась:

— Я всегда помогала твоему отцу вести дела в поместье и не припомню случая, чтобы он возражал. Если же тебя интересуют развлечения, то скажу тебе, что сегодня вечером мы ждем гостей. Я пригласила Кэтрин и всю ее семью. Вам пора помириться. Тебе нужен наследник. Ты и сам говорил, что лучшей жены тебе не найти.

Меррик помог матери преодолеть ступеньки крыльца, и его взгляд случайно упал на чайную розу, которая расцвела раньше срока на солнцепеке у стены у основания куста, не замеченные садовниками, уже подняли головы одуванчики. Граф подавил в себе желание опуститься на колени и вырвать дерзкие сорняки. Вместо этого он машинально кивнул в знак согласия, задумавшись о том, чем ему предстоит заняться сегодня.

Он обещал помочь Кассандре навестить Томаса — задача приятная, но нелегкая, рассуждал Меррик, направляясь в карете в поместье Шеффингов. Он сменил наряд по случаю этого визита, как, впрочем, и Кассандра, которая сидела с ним рядом. Меррик отметил про себя, что Руперт, по всей видимости, не оставил ее без средств — на Кассандре было красивое муслиновое платье с высоким воротом.

— Я бы хотел принести извинения за мое сегодняшнее поведение, миледи, — произнес он, прокашлявшись.

Надо сказать, что начало этой речи он заранее репетировал на протяжении нескольких часов.

Кассандра подняла на него глаза, их голубизна могла поспорить с голубизной неба.

— О, прекрасно вас понимаю! Вы даже не представляете, в какую щекотливую ситуацию угодила я по вашей вине. Вряд ли в намерения миссис Шеффинг входило приглашать меня — ведь своим присутствием я оскорблю благопристойное общество. Мне не следовало принимать это приглашение. Все те ужасные платья, что покупал мне Дункан, остались в Лондоне. Не могу же я приехать в гости в одном из утренних нарядов, которые я захватила с собой. Я не забыла, в какое неловкое положение попала, будучи приглашена в Хэмптон-Корт. Мало того, что все шептались за моей спиной, но войти в гостиную и услышать замечания в свой адрес это уж слишком! Так что мне приятно, что вам наконец понятна причина.

Меррик покосился на свою спутницу, и губы его скривились в горькой усмешке.

— Я имел в виду другой эпизод. — Кассандра покраснела.

— Вы ни в чем не виноваты. Если кто и должен принести извинения, так это дама, за свою дерзость.

— Дерзость не женское качество, поэтому дама не должна извиняться. Скажем так, в отличие от меня вы не отдавали себе отчета в своих действиях. Так что я просто обязан принести вам извинения и клятвенно пообещать, что подобное больше не повторится.

Кассандра задумалась над его словами. Карета была небольших размеров, и она не могла не заметить, что нога Меррика находится всего в нескольких дюймах от нее, панталоны плотно обтягивали его мускулистое бедро. Кассандра, словно завороженная, смотрела, как ловко граф правит лошадьми — она знала, как сильны его руки. В том, как он обходился с ней, было нечто новое, словно он наконец понял, что рядом с ним женщина. Почему-то ей не хотелось, чтобы их отношения стали такими же, как прежде. Пусть лучше он воспринимает ее как женщину.

— Напрасно вы думаете, что я не отдавала себе отчета в своих действиях.

Меррик с растерянным видом повернулся к ней, после чего вновь устремил взгляд на дорогу и щелкнул кнутом.

— Вы еще слишком юны и многого не знаете, — сказал Меррик, а сам подумал, что Руперт уже наверняка преподнес ей урок. Однако его сердце отказывалось этому верить.

— Несмотря на это, меня выдали замуж. А замужняя дама должна отдавать себе отчет своих действиях.

— Это, право, смешно! Если вы настаиваете, я могу взять свои извинения назад, однако вам все равно придется принять приглашение на музыкальный вечер в пятницу. Вы не можете изолировать себя от общества. А в платье, которое сейчас на вас, вы затмите всех остальных дам.

Уайатт, видимо, плохо разбирается в дамской моде, подумала Кассандра. Одно дело принимать кого-то у себя дома утром — в этом случае ее платье вполне подошло бы, и совсем другое — приехать в таком наряде на званый ужин. Однако речь скорее шла не о платье, а о том, хватит ли у нее смелости переступить порог дома, где ее встретят придирчивые взгляды собравшихся там. Ее не спасет даже то, что рядом с ней будет Меррик. Так стоит ли рисковать?