Прикосновение звёзд

Переодевшись, Гретхен спустилась вниз, но никого не встретила ни в гостиной, ни в столовой. Она вышла из дому и остановилась у подножия лестницы, щурясь от яркого солнца. Ей почудилось, будто кто-то невидимый наблюдает за нею. Было ли это действительно так, или растревоженные чувства порождали иллюзии, - у Гретхен не было никакого желания это выяснять. Вот избегнуть чьего бы то ни было взгляда - да. Больше всего она хотела бы вернуться в свою комнату и остаться там. Но Гретхен ступила на дорожку, посыпанную плотным красноватым песком, и медленно пошла по ней, позволяя ей увлечь себя в густые заросли сада и упрятать там.

Тягостные мысли опять подступили к ней, и, погруженная в невеселые раздумья, Гретхен не замечала ничего вокруг себя. Когда тропинка привела ее к маленькому декоративному пруду, она бесцельно стояла на берегу некоторое время и равнодушно глядела на крупные цветы лотосов. Если бы Гретхен спросили потом, понравился ли ей пруд, она бы удивилась: "Разве он там есть? Я не заметила".

Ларт отправился искать ее, и обнаружил в одном из самых укромных местечек. Гретхен стояла на коленях спиной к нему, облокотившись на каменную скамью без спинки. Голова ее была склонена к молитвенно сложенным рукам. Ларт бесшумно отступил назад, не желая прерывать моление Гретхен, и когда цветущий кустарник заслонил его, он сошел с тропинки на траву, снял сюртук и бросил его к подножию старого дерева с такой широкой кроной, что она одна укрывала от солнца всю лужайку. Ларт сел, прислонившись к мощному стволу, закрыл глаза. Он сидел так долго, и можно было подумать, что он задремал, убаюканный лепетом листьев в кроне, жужжанием пчел, что без устали вились над цветочными чашами... Но едва заскрипел песок под туфельками Гретхен, Ларт сейчас же открыл глаза. Она стояла в нескольких шагах и недоуменно смотрела на него.

- Что вы здесь делаете, Ларт?

- Я не хотел мешать вам, - он поднялся, отряхнул рубашку от слетевших на него лепестков.

Помедлив, Гретхен молча пошла вперед.

Глава шестнадцатая

на лужайке с видом на бухту

Гретхен впервые слышит об эттейри

Дорожка нырнула в тесно сгрудившиеся заросли, провела сквозь зеленый тоннель и закончилась на лужайке с двумя белыми тростниковыми креслами. Лужайку окружал дико разросшийся кустарник, но одна ее сторона была открыта, и как на ладони лежала перед ними бухта с судами, стоящими на рейде и в порту.

Гретхен остановилась, молча глядя на синие океанские просторы.

- Гретхен, - позвал Ларт, стоя чуть позади нее. - Вам тягостно мое присутствие?

Гретхен медленно обернулась, с невеселой улыбкой подняла на него глаза:

- Нет, Ларт... разумеется, нет. Мне печально оттого, что я скоро лишусь его, я пытаюсь приучить себя к мысли об этом. Пришло время нам расстаться. Вероятно, вам невозможно понять мое состояние, потому что ваши чувства и мои очень разные... Я должна остаться в чужом, непонятном мне мире... одна... без вас. А вам он представляется самым прекрасным из всех, и вам непонятно, как можно не любить его. Меня пугает минута, когда вы уйдете... совсем... А вас она должна радовать - ведь это окончание ужасного пути. Я могу только искренне сожалеть, что стала для вас таким бременем. Надеюсь, ваша работа не всегда обходится вам так дорого.

Усмехнувшись, Ларт тронул ее за локоть и подвел к креслам. Гретхен опустилась в одно из них, но он не занял второе, сел на траву. Некоторое время Ларт смотрел вниз, на открывающийся перед их глазами вид, и вдруг сказал:

- Я чем-то обидел вас?

Изумленно взглянув на него, Гретхен поспешно замотала головой, готовая опровергать его слова, но Ларт снова заговорил неторопливо:

- Вам стало досадно за тех женщин, к которым я не прикипел сердцем, и вы почувствовали себя одной из них.

Гретхен сникла, потому что действительно, именно в этом заключалась причина ее состояния, и она горько проговорила:

- О, Ларт... Простите меня... Мне стыдно... В моих словах вы услышали упрек себе...

- Упрек? О, нет. Помните, Гретхен, в один из первых дней, когда вы еще не знали меня, вы сказали, что я - только исполнитель чьей-то чужой воли, слепой инструмент.

- Тогда я не знала вас... - эхом повторила Гретхен слова Ларта.

- А теперь?

- Зачем вы спрашиваете?

- Сейчас вы снова повторили те слова, - все так же глядя вдаль, сказал Ларт.

- Нет! - протестующе воскликнула Гретхен. И умолкла. Возразить было нечего: хотя она произнесла совсем другие слова, но смысл их был тот же самый: Ларт - только исполнитель, который сделал порученное ему и больше никому ничем не обязан.

- Вам угодно говорить о том, какой ценой удалось мне вырвать вас из вашего прошлого, - усмехнулся Ларт. - Вы правы, никогда раньше она не была столь высока. Но с вами все было по-другому... и плата соразмерна обретенному... Мои слова для вас смутны, и я знаю, вы истолкуете их превратно. Но я не хочу их разъяснять. И я отдал бы любую цену за возможность вернуться к началу и исправить многие свои ошибки, избавить вас от несчастий, выпавших вам в эти месяцы. Неужели я остался для вас лишь сопровождающим, Гретти?