Прикус смерти

Лисицын со злостью пнул тело полицейского носком ботинка. Мирон тяжело сглотнул загустевшую слюну. Ситуация становилась патовой. Новые резервы организма позволили бы Ивану держать его на мушке сутки кряду, даже руки б не начали дрожать. Но Мирон был практически уверен в том, что его грохнут сразу, как закончатся самовосхвалительные истории. Лисицыну больше не нужны подопытные. Теперь он может исследовать себя самостоятельно. А вот козёл отпущения, который возьмёт на себя все грехи Лисицына и его мëртвой компаньонки был совершенно необходим. Потому что Госпожа будет искать виноватых.

– Васильев присосался как пиявка. Причём, почему-то именно ко мне. Не знаю, удача это, или интуиция, но он буквально обложил меня со всех сторон. Впрочем, пока это уводило его от Ольги, я готов был потерпеть излишнее внимание. А потом я узнал о твоём существовании.

«И решил свесить смерть папаши на тебя», – звучало невысказанное.

Иван вошёл во вкус и смаковал каждую фразу. Конечно, их встреча и дальнейшее сотрудничество не было случайностью. Конечно, это Ольга по его наводке вскрыла квартиру Германа и забрала запасы крови, чтобы окончательно выбить из-под ног Мирона почву и накрепко привязать его к Ивану. Всё пошло слегка не по плану, но в целом Лисицына ситуация устраивала. Ровно до появления в их жизни главы вампирского сообщества. Она путала карты, мешала Ивану спокойно прокручивать свои сомнительные схемы и смотрела на них косо, науськанная Васильевым. Идея свалить все убийства на докучливого полицейского, появившаяся уже давненько, окончательно сформировалась. Практически по приколу посеянная в голове Мирона мысль об убийце с неправильным прикусом – дефекты челюсти полицейского бросились Ивану в глаза ещё при первой их встрече – переросла в план. Лисицын даже начал придумывать, как осторожно достать из ведомственной стоматологии МВД зубную формулу Васильева и состряпать для Госпожи неопровержимую улику, но не успел.

Ольга, явно подкоркой почувствовшая, что её пытаются заменить, решила устранить конкурента. Добрым дедовским способом – ножом под рëбра. Спасло Мирона только то, что нападение было спонтанным, Ольга запаниковала, а вовремя подоспевший Иван нет. Но с этого момента Ольга из головной боли превралилась в серьёзную проблему и таймер её жизни начал обратный отсчёт.

Васильев с его догадками, неуправляемая помощница, Госпожа. У Лисицына посыпались все его гениальные комбинации и сейчас он срочно пытался состряпать запасной план. И Мир в этом плане был ключевой разменной фигурой.

Мирон посмотрел в чёрное пистолетное дуло. Ему не выжить, вдруг чётко и ясно понял он. Застрелят его сейчас или оторвут голову потом, когда до него доберутся прихвостни Госпожи, это было лишь вопросом времени.

Решение было спонтанным, как практически все решения Мирона в последнее время, но ему было плевать.

Он рывком дернулся вперёд, даже не додумав до конца свою мысль. Иван растерялся. Просчитать ходы человека, который сам не знает, как поступит в следующий момент, он конечно не мог. Поэтому пистолет не выстрелил, а саданул рукояткой по челюсти Мира, рассекая губу. Удлинившиеся когти Мирона дотянулись до держащей пистолет руки и намертво застряли в плоти.

Лисицын зарычал, выпуская клыки, но Мирону уже было плевать. Капля крови, его собственной, упала на пропаханную когтями рану. Кровь смешалась.

Идея была глупой. Самой, неверное, глупой за всю Миронову жизнь.

– Клянусь, что если я умру, ты сдохнешь следом за мной.

Это была странная, но клятва. Сделанная на крови клятва. Клятва между родителем и обращённым.

Иван хрипло расхохотался, поднял пистолет, положил палец на спусковой крючок и замер. Сделал ещё одну попытку нажать на спуск и зашипел, роняя пистолет и хватаясь за грудь. Теперь расхохотался Мирон. Во весь голос и совершенно истерично. Видимо тот, кто отвечает за кармическую справедливость в человеческих судьбах, спохватился, что задолжал Мирону кучу удачи и решил выдать всю её скопом именно сейчас. Как бы не работали вампирские клятвы, конкретно эта была принята и учтена в гроссбухе на вампирских небесах.

– Что это за дрянь? – просипел Лисицын перехваченным горлом.

– Ты же у нас учëный, вот и выясняй, – Мирон освободил свою руку и брезгливо отёр её о собственную штанину.

Ему стало совершенно наплевать, что этот клыкастый психопат будет делать дальше. Убить его он не сможет. Даже не из-за опасений, что клятва даст откат и утянет его за компанию на тот свет, нет. Мирону было противно марать руки.

Он достал из кармана сотовый Васильева, выбрал из адресной книги контакт с фото Госпожи и нажал на кнопку вызова.

***

Дождь тугими струями барабанил по куполу зонта. С гранитной плиты Мирону улыбался Герман. Все расходы на похороны взяла Госпожа, поэтому памятник получился вычурный и слегка нелепый, попугаем выделяющийся среди скромных соседских надгробий.

Но Герману, наверное, понравилось бы. Он любил весь этот пафос, любил свою создательницу и положился бы на её вкус.