Прилив победы

Скорчив гримасу отвращения, он уставился на то, что осталось от четырех трупов, все еще одетых в полусгнившие лохмотья.

Аджатасутра пожал плечами.

— Знаков будет достаточно для тех, кто станет проводить расследование. Мы сожжем караван после нападения, поэтому, в любом случае, мало что останется.

Анастасий, в отличие от Валентина, преданно изучал философию. Поэтому он уже подошел к ситуации с точки зрения логики. А сделав это, с облегчением вздохнул.

— Могло быть и хуже, — пророкотал он. — Трупы подойдут. Но эти лохмотья нужно снять.

Валентин с негодованием поднял брови. Его негодование переросло в ярость, когда он увидел, что Аджатасутра вынимает из принесенного с собой мешка.

— Ты прав, — весело сказал наемный убийца и подал ком ткани двум римлянам. — Эта одежда, кстати, стоила мне маленького состояния. А если не мне, так Нарсесу. Нарядов царских особ Раджпутаны достаточно, чтобы человек обанкротился.

Тем же самым вечером в Каушамби жена Дамодары впервые вошла в комнату, где жили две ее новые горничные.

Сестры немного отшатнулись назад на кровати, где обе сидели. Несмотря на всю легкость движения, оно явно было продиктовано страхом.

— Простите, хозяйка, — поспешно сказала старшая. Она судорожно качала на руках маленького мальчика, пытаясь его успокоить. — Обычно он так не кричит.

Госпожа Дамодара прошла к кровати, склонилась над ребенком и изучающе его осмотрела. Она оказалась невысокой женщиной и такой же пухленькой, каким был когда-то ее муж, но в ней чувствовалась какая-то особенная твердость, что делало ее более представительной и она казалась выше, чем на самом деле. Конечно, впечатление усиливал тот факт, что она носила дорогую одежду члена правящего клана малва.

— Он болен, — объявила она. — Вам следовало мне сказать. Пойдемте.

Она выпрямилась и вышла из комнаты. Испуганные и поставленные в тупик сестры последовали за госпожой.

На протяжении следующих нескольких часов их страх постепенно уменьшался. По сути говоря, почти исчез. Зато росло смущение и непонимание. В конце концов, никто не слышал, чтобы занимающая высокое положение госпожа-малва выполняла роль лекаря при ребенке служанки-рабыни. И использовала для этой цели свои собственные покои! И кормила его лекарством из своих рук!

Когда девушки собрались уходить, а ребенок наконец заснул, у двери их остановил голос госпожи Дамодары:

— Надеюсь, вы помните, что сказал вам Аджатасутра?

Две сестры, запутавшиеся еще больше, чем раньше, повернулись и уставились на нее. Госпожа Дамодара вздохнула.

— Ох уж эти шпионы и наемные убийцы, — пробормотала она. — Он даже не назвал вам свое имя?

Значение ее слов наконец дошло до сестер. Обе девушки изумленно уставились на госпожу.

— Что он вам сказал? — спросила та. — Что самое важное ?

— Не задавайте никаких вопросов, — прошептала Младшая. — Делайте, что вам говорят. И сами никому ничего не говорите.

Госпожа Дамодара с интересом поглядела на своих служанок. Да, она могла быть невысокого роста и к тому же пухленькой, но в это мгновение она напоминала ястреба. Или сову, она тоже хищник.

Однако сестрам недолго пришлось терпеть на себе взгляд госпожи.

— О да! — внезапно воскликнула она. — Шпионы слишком умны, для своего же собственного блага. Если хоть что-то из происходящего станет известным, мы все умрем. Но вам лучше знать, чтобы, когда придет время, вы все поняли сразу.

Она прошла к своей собственной огромной кровати и присела на краю.

— Идите сюда, девочки, — приказала она и похлопала по покрывалу. — Садитесь, и я расскажу вам, кто вы.

Две сестры — теперь полностью поставленные в тупик и снова напуганные — направились к кровати, По пути младшая ухватилась за то единственное, в чем они были уверены на протяжении долгих лет в рабстве.

— Мы — дочери Дададжи Холкара.

Госпожа Дамодара тихо рассмеялась.

— Именно так!

И затем она рассказала им, кем стал их отец. Рассказала, что скромный писарь из маленького городка успел за эти годы превратиться в пешву могущественной Андхры. И Андхра с каждым днем становится все сильнее и сильнее.

К тому времени как госпожа закончила свой рассказ, обе девушки плакали. От радости, потому что знали: их отец — как и их мать — все еще живы. И от горя, потому что услышали о смерти брата.

Но по большей части от страха и боли в разбитых сердцах.

— Значит, вы держите нас в заложницах, — прошептала младшая.

— В любом случае, наш отец никогда не захочет получить нас назад, — рыдала старшая и крепче прижимала к груди ребенка. — Не теперь. Не такой великий человек, не таких оскверненных дочерей.

Некоторое время госпожа Дамодара внимательно и изучающе смотрела на них. Затем встала и подошла к окну спальни. Из окна открывался дивный вид на великий город Каушамби.

— Заложницы? — казалось, она говорит сама с собой. — Да. Это так. С другой стороны…

Она смотрела на спящий город. Он напоминал госпоже Дамодаре огромного зверя, купающегося на волнах глубокого черного океана.