Прима (ЛП)

Мне потребовалось все, что было во мне, чтобы кивнуть, хотя я все понимал. — Хорошо, но обещай, что позвонишь мне, как только освободишься от него, — сказал я.

Она отвела взгляд, потом вздохнула и встретила мой взгляд. — Позвоню, но это может быть завтра…

Ей не нужно было заканчивать фразу, смысл был совершенно ясен всем нам. Я сдержал свой гнев. — Просто позвони мне.

— Если ты уверен, что хочешь, чтобы я позвонила, — мягко сказала она, стыд вернул ей цвет кожи.

— Ты не… все в порядке, — сказал я, хотя это было так далеко от истины, что я не мог оставить это утверждение в силе. — Черт, это ложь, ничего в этом даже отдаленно не нормально, но ты не должна стыдиться делать то, что необходимо, чтобы выжить. Это отстой, но это все, что мы можем сейчас сделать. Пока тебя не будет, мы с Юрием разработаем план, хорошо?

— Хорошо, — сказала она, и на этот раз, когда я протянул руки, чтобы обхватить ее лицо ладонями, она не вздрогнула и не отстранилась. Вместо этого она повторила: — Хорошо.

— Я провожу тебя, — сказал я, наклонился вперед, чтобы поцеловать ее в лоб, затем встал и пошел к двери. — Я вернусь через минуту, — сказал я Юрию, который кивнул.

— Будь осторожна, — сказал он Кларе.

— Буду, — заверила она его, прежде чем мы вышли в коридор. Я не был уверен, что она сможет сдержать это обещание, но молился, чтобы она продержалась хотя бы еще один день.

Прежде чем открыть дверь, которая выводила на улицу, я остановил ее. — Я серьезно. Если ты не чувствуешь себя в безопасности или боишься, что Николай знает, что ты рассказала о его признании, уходи в безопасное место и звони мне. Я не успокоюсь, пока не буду знать, что ты в безопасности. А пока я позвоню бабушке и приглашу ее на ужин, чтобы познакомить с Юрием.

В ее глазах плескалось облегчение, и я поклялся себе, что Ольге не причинят никакого вреда… только не при мне.

— Спасибо, — сказала она.

— Не стоит благодарности, помнишь? — сказал я, наклоняясь, чтобы нежно поцеловать ее. Она кивнула, хотя я не был уверен, что она приняла мои слова близко к сердцу. Ну и ладно; она узнает, что я не говорю того, что не имею в виду. Я смотрел, как она выскользнула за дверь, давая себе очередное обещание.

Я сделаю все возможное, чтобы Николай Козлов исчез из ее жизни как можно скорее. Как я выполню это обещание, я пока не мог сказать, но готов был поставить свою жизнь на то, что мои слова станут правдой.

29

Алек

— У тебя есть один шанс убедить меня в том, что у тебя есть какой-то план, который отомстит за нашего отца.

Это заявление было первым, что я услышал, когда вернулся в свой кабинет. — Иначе что? — ответил я. — Ты сдуру свалишь и убьешь себя? — Я знаю, что следовало бы извиниться за свои слова, но я этого не сделал. Тем не менее, я вздохнул и тяжело опустился в кресло за своим столом. — Слушай, я понимаю, что ты злишься. Я тоже, но борьба друг с другом ни к чему хорошему не приведет. Нам нужно работать вместе, если мы хотим пройти через это как можно более невредимыми.

— Как будто ты работал со мной на благо компании? — сказал он, его гнев был ощутимым. — Я говорил тебе, что это случится, предупреждал, чтобы ты держался от нее подальше, и что же ты сделал? Ты не только не послушал, ты, блядь…

Я встал со стула прежде, чем он успел закончить, мои руки вцепились в его рубашку, мое лицо было в дюйме от его лица. — Не смей! — прохрипел я. — Не смей даже намекать на то, что Клара во всем виновата. Это моя вина. Это твоя вина. Это Козлов, мать его, виноват, но Клара абсолютно ни в чем не виновата. Она была ребенком, когда стала жертвой этого ублюдка, и у нее хватило мужества уйти. Она перестроила свою жизнь и, вместо того чтобы заниматься садом или учить детей танцам, делает только Бог знает что, чтобы уберечь свою бабушку… чтобы уберечь нас, хотя именно мы втянули ее обратно в эту гребаную кашу. — Отпустив его, я добавил: — Можешь надрать мне задницу, когда все закончится, если тебе от этого станет легче, но сейчас я прошу тебя слезть со своей чертовой лошади и помочь мне найти способ вырвать ее из рук этого ублюдка.

Буря в его серых глазах все еще бушевала, и все же он наконец кивнул, потянувшись вверх, чтобы разгладить складки на своей рубашке. — Отлично. Так каков твой план?

Тот, который я рассматривал, казался просто недосягаемым. Я знал, что у него есть хорошая основа, но чувствовал, что не хватает какой-то важной части.

— Нам нужно подкрепление, — сказал я, направляясь к двери. — И я знаю, где его искать. Пойдем.

Выходя из театра, над созданием которого мы так старались вместе с мамой, мы оба оглянулись. Увидев, что в глазах Юрия отражается та же озабоченность, что и в моих, я хлопнул его по плечу. — Мы вместе прошли долгий путь, и я обещаю тебе, что сделаю все, что в моих силах, чтобы наши родители гордились.

Он повернулся, чтобы посмотреть на меня, и снова кивнул. — Может, ты и сволочь, но я знаю, что так и будет.

Я усмехнулся, чувствуя облегчение от того, что он стал таким, как прежде. Угрюмый младший брат, с которым я могу справиться.