Прима Мемори

– Я не могу вам рассказать все в деталях по той простой причине, что и сама их не знаю. Но… только между нами! – Снова подчеркнула Вулф. Они подозревают, что может быть предпринята попытка убить одного или двух, а может и всех лауреатов…

Она замолчала, словно бы сказала все, что собиралась сказать.

– Говоря по правде, – первым нарушил молчание Кирк, – я уже и сам о таком думал. Но меня интересует: почему именно Спок?

– А этого я не могу сказать даже неофициально! Сожалею, но… у меня приказы!

«Она действительно выглядит огорченной, – подумал капитан. – Или она тоже притворяется, как и я?»

А вслух он только произнес:

– Но у Комитета Безопасности хоть есть основания для подозрений?

– Да! – кивнула Вулф.

– И основания веские?

– Не знаю, – ответила коммодор. Но вдруг положила ладони на стол, наклонилась к Кирку и произнесла почти шепотом, словно опасаясь, что ее услышат на Прима Мемори:

– Люди из Безопасности работают с разными слухами, анализируют подслушанные переговоры, разные неточные сведения, на самой Приме проигрывают возможное развитие ситуаций с помощью компьютерного анализа…

– Это все звучит для меня как-то неубедительно, – сказал Кирк.

– Да, это проблема, – кивнула Монтана Вулф. – Здесь все случайно, за исключением имени. За исключением Спока! Он был в тех посланиях!

– Его имя было названо? – Потрясению Кирка не было предела. – В это невозможно поверить!

– Не имя, нет. Но его положение, его биографические данные, мотивация поступка. Не было необходимости называть имя. Все сходится. Ради Флота я бы очень хотела, чтобы все это оказалось неправдой. И очень может быть, что все это неправда. Но на карту поставлено слишком многое, Кирк. Мы не можем рисковать.

У Кирка было такое чувство, будто он играет в игру, в которой правила меняются после каждого хода.

– Но если Спок не был назван, то кто же все-таки был? Что за имя? спросил он нетерпеливо.

Однако Вулф только покачала головой. По ее мнению, она и так уже слишком много сказала.

– Кто?!! – продолжал настаивать Кирк. И Вулф не выдержала. Хриплым шепотом она произнесла:

– Т'Пел…

Кирк откинулся назад. Это имя ему ничего не говорило. Однако, прежде чем он успел еще что-нибудь сказать, раздался сигнал дверного переговорного устройства.

– Должно быть, это стюард пришел сменить блюда, – пояснил он коммодору и сказал в сторону дверей:

– Входите.

Створки двери разошлись в стороны, и на пороге появилась тонкая фигура в черном, явно не похожая на стюарда.

– Свет, второй уровень, – негромко приказал капитан, и в ту же секунду световые волокна, встроенные в стены его каюты, осветились, и он обратился к гостю:

– Входите, пожалуйста.

– Вы капитан Кирк, я полагаю? – спросил посетитель с четким и быстрым выговором, который Кирк быстро узнал. Гость был вулканцем.

Он вошел в ярко освещенную комнату и на мгновение остановился. Стало видно его благородное лицо, изборожденное морщинами почти двухвекового жизненного опыта и с копной белоснежных волос на гордо посаженной голове.

Кожа его, как у всех пожилых вулканцев, приобрела удивительный зеленый оттенок. И все-таки Кирк его не узнавал.

– Капитан Кирк, – Вулф быстро встала из-за стола, – разрешите представить: академик Шрадек из вулканской Академии Наук. Это – капитан Кирк.

Она подошла к пожилому вулканцу и остановилась рядом, не подавая руки. Вулканцы, без крайней необходимости, стараются избегать прикосновений к людям, чтобы мысли излишне, по их мнению, эмоциональных землян не передавались им телепатически. Однако Вулф все же держалась поблизости, чтобы при случае поддержать старика, если тот споткнется.

Кирк тоже встал из-за стола и почтительно поднял руку в приветствии.

– Долголетия и процветания, академик Шрадек!

Своей дрожащей слабой рукой Шрадек тоже сделал приветственный жест.

– Долголетия и благополучия, капитан Кирк. Затем он увидел возле капитанской койки стул и направился к нему. Кирк вопросительно посмотрел на Монтану, но та только пожала плечами, как бы говоря, что тоже не представляет, чего хочет Шрадек.

– Пожалуйста, присаживайтесь. Могу я предложить вам что-нибудь? спросил Кирк, увидев, как академик подошел к стулу.

– Да, конечно, вы можете, – ответил Шрадек, – но я ничего не хочу.

Подобные вещи Кирку уже доводилось слышать и раньше, поэтому он понимал, что означает фраза старика. Спок, как и все выходцы с их планеты, прилагал определенные усилия для изменения своих мыслительных процессов, чтобы удобнее было работать с земными коллегами, но в этом случае капитан «Энтерпрайза», пожалуй, хотел бы сам уподобиться вулканцам. А это значило, забыть о всякой ложной учтивости. Раз уж Шрадек здесь, значит, у него есть на то веская причина, и, несомненно, он достаточно скоро сам о ней скажет.

Маленький предварительный разговор тут абсолютно не нужен.

– Я пришел, чтобы задать вопросы относительно ситуации, складывающейся вокруг лауреатов во время их пребывания на этом звездолете, – без всякого вступления начал академик, как только Кирк присел рядом с ним на краешек кровати. Вулф осталась стоять рядом с вулканцем.