Приманка

Рика мгновенно нахмурилась, а серокожий добавил, обращаясь лично ко мне и словно уведомляя:

— Один я отсюда всё равно не уйду.

Он казался пьяным. Вернее, сытым и пьяным, причём в опьянении той стадии, когда переубедить невозможно. Но не это главное: внутри появилась железная уверенность — я могу делать что угодно, но монстр не отступится. Всё бесполезно. Один он отсюда действительно не уйдёт.

— Выбирай, — сказал серокожий. Обращался по — прежнему ко мне и, хотя пояснений не прозвучало, смысл я уловила сразу. Или я, или она, моя Рика. Девчонка, которая за минувшие месяцы стала настоящей подругой и растопила лёд, сковавший моё сердце после предательства Вилинии.

— Лирайн!

Этот гневный призыв принадлежал самой Рике, однако я даже головы не повернула. Стояла и по-прежнему смотрела прямо на монстра. Или всё-таки на человека, в котором лично я видела какое-то потустороннее существо?

Несколько секунд этой молчаливой войны, и серокожий, убрав лапищу с талии недовольной Рики, расплылся в очередной улыбке.

Тут же кивнул на двери клуба и добавил:

— Так что?

Я глубоко вздохнула и на негнущихся ногах зашагала в указанном направлении.

— Лирайн! — воскликнула подруга. Хотя тут, наверное, уместнее сказать бывшая подруга, потому что даже если вернусь живой, Рика не простит.

В этот раз сердце сжалось не от страха, а от боли, только я не замедлилась. Я шла, точно зная, что монстр не отстаёт и ощущая спиной плотоядный взгляд.

Молча свернула к гардеробу, забрала своё пальто и, глупо порадовавшись тому, что из вещей у меня только документы и деньги, которые помещаются в карман, вышла на улицу. В лицо сразу ударил порыв холодного ветра, заставив поёжиться, а вслед за этим прозвучало:

— Как же вы предсказуемы.

— В смысле? — не поняла я.

Демон хмыкнул и вместо ответа крепко схватил за локоть. Он потащил дальше, вдоль здания, к малозаметному проулку, уводящему с людного хорошо освещённого проспекта во дворы.

Наверное, можно было закричать, но я почему-то молчала и буквально кожей чувствовала нарастающее веселье монстра.

— Думаешь та девка заслуживает твоей жертвы? — вновь подал голос он. — Думаешь, она оценит?

Я не думала, поэтому промолчала, а серокожий заявил снисходительно:

— Ваша самоотверженность вас и погубит. Всех.

Странные слова. Кого «всех», кого «вас»? Впрочем, это было уже не важно. Сейчас я понимала лишь то, что собственные глаза и чувства не обманывали: он действительно не человек, а мне конец.

— Впрочем, — уже вталкивая в проулок, басисто хохотнул монстр, — я бы её не тронул, ты ведь знаешь, что ты — слаще. Такие, как ты… Мм-м…

Он резко бросил меня в сторону, впечатывая спиной в стену и прижимая собственным телом так, чтобы точно не убежала. Шумно втянул воздух, поднимаясь от моей шеи к виску, и продолжил:

— Такие, как ты… лакомство. Нет ничего приятнее, чем…

Удар. Он был резким, неожиданным и я не сразу поняла, что бьют не меня, а его, монстра. Причём бьют в спину, не давая никаких шансов на ответ.

За первым ударом сразу же, без всякого интервала, последовали второй, третий, четвёртый, пятый… Серокожий не обернулся — издав булькающий звук, навалился на меня всем весом и начал сползать вниз.

Я тоже на ногах не удержалась. А оказавшись в полусидячем положении, бросила взгляд на бездвижного монстра и похолодела — из его спины торчало несколько стрел.

Я сперва не поверила, уставилась бездумно. Столь же бездумно подняла голову и похолодела опять: из мрака проулка вышли трое — двое мужчин и одна женщина. В их руках были… нет, не луки, а тяжелые, усиленные какими-то металлическими пластинами арбалеты.

— Ну, всё, — женщина хищно улыбнулась, глядя на тело. — Попался.

Мужчины комментировать не стали. Один — тот, что был ниже и плотнее, — передал арбалет второму и, выхватив откуда-то из-под куртки длинный нож, уверенно шагнул к нам.

Не глядя на меня, присел над телом и сдёрнул с того капюшон, обнажая лысую, покрытую серой чешуёй голову. После чего грубо стащил монстра на асфальт, приподнял за тот же ворот и в одно движение перерезал горло.

Цвет хлынувшей крови я не различила — вокруг было слишком темно, и жидкость казалась чёрной. Зато запах аммиака был не просто явным, а заполонил всё вокруг.

Меня затошнило, и я поспешила вскочить, правда ноги не слушались и, прежде чем подняться, я дважды упала. Женщина тем временем отдёрнула рукав своей кожаной куртки, обнажая какой-то браслет на запястье, и сказала прямо в этот браслет:

— Есть! Убит!

Короткая пауза, а после неё далёкий, искаженный радиоэфиром голос:

— Потери?

— Без потерь, — довольно хмыкнула незнакомка. Скользнула по мне взглядом и добавила: — Приманка была хорошей. Он так увлёкся, что даже не почуял, как мы подошли.

— Отлично, — ответил голос. Мужской, кстати. — Сейчас пришлю к вам Фатоса.

И уже не ей лично, а будто бы всем и сразу:

— Операция завершена. Отбой.

Я нервно хватанула ртом воздух, покачнулась. Трое с арбалетами слишком сильно напоминали байкеров, которые пришли на помощь в прошлый раз. И речь не только об одежде — как и в случае с блондинкой, тут было что-то ещё, какое-то ощущение.