Читаем Приманка полностью

– Должен быть. Наверное, в кабинете, в записной книжке. Я…

– Не волнуйся, – торопливо произносит Дан. – Харолд, я не хотел тебя беспокоить. Сам найду.

– Тебе понадобится ключ, – говорит Хопкинс, роясь в жилетном кармане. – Гленн, уходя, запер дверь. Сказал, что там Алисия и осторожность не помешает.

Этеридж берет ключ и идет к двери похоронной конторы. Кабинет с правой стороны, и он видит записную книжку на картотечном шкафчике, но что-то побуждает его сначала наскоро осмотреть подготовительный зал.

Дан входит и щелкает выключателем. Наверху одна за другой вспыхивают большие флуоресцентные лампы, мерцая и заливая зал светом, открывая невероятное зрелище на полу.

Этериджу хочется оттащить тела девушек одно от другого, но он знает, что нельзя. Их нужно сначала сфотографировать.

Сфотографировать. Дан вспоминает крышку объектива, найденную на полу, и догадывается, что эксперты запечатлеют на пленку эту сцену не первыми.

Он выбегает, задержавшись лишь на секунду, чтобы схватить записную книжку. Потом запирает за собой дверь и идет к дому.

– Харолд, – спрашивает Этеридж, когда Хопкинс наконец подходит к двери, – есть еще такой ключ? – И показывает тот, которым только что запер контору.

– Нет. Это единственный.

– Вот и хорошо. Харолд, я запер дверь. Там непорядок, и я не хочу, чтобы ты заходил туда, слышишь? Побудь снаружи. Возможно, приедут взглянуть другие полицейские. Я потом тебе позвоню.

Произнося последнюю фразу, Дан уже бежит к своей машине. Шум мотора заглушает ответ Харолда.

* * *

Гленн вводит в компьютер свои последние изображения и запрашивает поступившие ему сообщения. Большинство оставляет без внимания и открывает пришедшие от Гелиоса. Читая, задумчиво кивает.

«Венера жива-здорова и ждет вас в Нью-Йорке. У меня на уме что-нибудь простое и весьма сентиментальное. Наподобие «Смерти любовников».

С наилучшими пожеланиями, Гелиос

Гленн идет к книжной полке, достает свой экземпляр «Цветов зла» и находит «Смерть любовников».

Постели, нежные от ласки аромата,Как жадные гробы, раскроются для нас,И странные цветы, дышавшие когда-тоПод блеском лучших дней, вздохнут в последний раз.Остаток жизни их, почуяв смертный час,Два факела зажжет, огромные светила,Сердца созвучные, заплакав, сблизят нас,Два братских зеркала, где прошлое почило.В вечернем таинстве, воздушно-голубом,Мы обменяемся единственным лучом,Прощально-пристальным и долгим, как рыданье.И ангел, дверь поздней полуоткрыв, придет,И, верный, оживит, и, радостный, зажжетДва тусклых зеркала, два мертвые сиянья.[18]

Неторопливо кивает. Разумеется, сделать это совсем несложно. Обугленнные тела, разбитые зеркала. Но истолкование будет слишком буквальным.

Гленн Ферниш гордится тем, что подходит к теме немного отстраненно.

Он выходит на собственную страницу и вводит краткое упоминание о последних работах. Размышляет, отправить ли несколько изображений «Задумчивости», потом решает не отправлять. Это может отразиться на их коммерческой стоимости. И довольствуется тем, что вводит несколько вещей из серии «Мученица». Смотрит на счетчик входов в сайт и мрачнеет. Они уменьшаются. Может, пора дать что-нибудь захватывающее?..

Затем Гленн входит в туристский сайт и вводит в компьютер карту улиц. Соединение протекает медленно, и требуется время, чтобы карта появилась полностью. В ожидании он сидит на кровати, скрестив ноги, и неотрывно смотрит на светящийся круг уничтожителя насекомых. Его глаза тускнеют, фиолетовая трубка расплывается. В круг влетает муха, и треск электрического разряда будит Гленна. Он бережно выключает уничтожитель и кладет на кровать рядом с чемоданом. Жестяной поднос полон дохлых мух, он высыпает их в ладонь. Они не тяжелее мякины. Осторожно кладет нескольких в рот и раздавливает зубами. Вкус у них горьковатый, не такой уж противный.

Внезапный звук из компьютера напоминает ему, что времени мало. Он фиксирует карту на жестком диске, потом кладет компьютер в чемодан.

Роб Флеминг пишет племяннице в Оттаве поздравительную открытку с днем рождения, и тут звонок сообщает ему, что поступила электронная почта. Просмотрев ее, он торопливо снимает телефонную трубку и набирает номер.

– Джоан? Муха влетела в паутину.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Другая правда. Том 1
Другая правда. Том 1

50-й, юбилейный роман Александры Марининой. Впервые Анастасия Каменская изучает старое уголовное дело по реальному преступлению. Осужденный по нему до сих пор отбывает наказание в исправительном учреждении. С детства мы привыкли верить, что правда — одна. Она? — как белый камешек в куче черного щебня. Достаточно все перебрать, и обязательно ее найдешь — единственную, неоспоримую, безусловную правду… Но так ли это? Когда-то давно в московской коммуналке совершено жестокое тройное убийство родителей и ребенка. Подозреваемый сам явился с повинной. Его задержали, состоялось следствие и суд. По прошествии двадцати лет старое уголовное дело попадает в руки легендарного оперативника в отставке Анастасии Каменской и молодого журналиста Петра Кравченко. Парень считает, что осужденного подставили, и стремится вывести следователей на чистую воду. Тут-то и выясняется, что каждый в этой истории движим своей правдой, порождающей, в свою очередь, тысячи видов лжи…

Александра Маринина

Детективы / Прочие Детективы
Камея из Ватикана
Камея из Ватикана

Когда в одночасье вся жизнь переменилась: закрылись университеты, не идут спектакли, дети теперь учатся на удаленке и из Москвы разъезжаются те, кому есть куда ехать, Тонечка – деловая, бодрая и жизнерадостная сценаристка, и ее приемный сын Родион – страшный разгильдяй и недотепа, но еще и художник, оказываются вдвоем в милом городе Дождеве. Однажды утром этот новый, еще не до конца обжитый, странный мир переворачивается – погибает соседка, пожилая особа, которую все за глаза звали «старой княгиней». И еще из Москвы приезжает Саша Шумакова – теперь новая подруга Тонечки. От чего умерла «старая княгиня»? От сердечного приступа? Не похоже, слишком много деталей указывает на то, что она умирать вовсе не собиралась… И почему на подруг и священника какие-то негодяи нападают прямо в храме?! Местная полиция, впрочем, Тонечкины подозрения только высмеивает. Может, и правда она, знаменитая киносценаристка, зря все напридумывала? Тонечка и Саша разгадают загадки, а Саша еще и ответит себе на сокровенный вопрос… и обретет любовь! Ведь жизнь продолжается.

Татьяна Витальевна Устинова

Детективы / Прочие Детективы