Приманка для Коршунова (СИ)

— Машка, — Саша откладывает телефон на комод и опускается на кровать рядом. Притягивает и целует в лоб. — Прости, Машка-мышка. Я вспылил. Синяк увидел. Подумал на него. Расскажи мне всё. Давай. Я, конечно, не подружка-сплетница, но секретов твоих не выдам, — я тихо хихикаю и лбом вжимаюсь в плечо брата.

— Он невероятный, Саш. Просто внеземной, — брат застывает, внимательно меня слушая. — Я влюбилась в него, кажется, с первого взгляда. В актовом зале, когда он ко мне подошёл. Он так смотрел… — снова по спине мурашки, а перед внутренним взором тот взгляд карих глаз. Жадный. Восхищённый. Как пальцы горячие, чуть шершавые, пряди волос за уши заправили. — А я его ревновала, представляешь? — хмыкаю. — Безумно сильно ревновала к Даше. Я даже не знала, что вот так бывает. Будто все внутри сжимают, скручивают, иглами острыми колют. А он такой ласковый, Саш. Такой внимательный. Смотрит так, что сердце замирает. Будто… будто никого на свете дороже меня нет. Будто… будто проглотить готов. Он мне платье зашил, когда я упала. Когда ты на Дашу накричал, — чувствую, как щёки краснеют, когда вспоминаю широкие плечи и идеальные кубики пресса. Боже. Я не знала, что настолько мучительно может быть желание коснуться тепла кожи другого человека. Вообще не знала, что может быть вот так. Остро. Сладко. И так больно. — А ещё я его поцеловала. Первая. Два раза, — очень тихо добавляю я. — Когда в больницу к Даше ехали. И сегодня. В автобусе, — я задышала тяжелее, когда губы закололо от фантомных прикосновений требовательных, но таких нежных и ласковых губ. Зажмурилась. И перед глазами тут же лицо Лёвы появилось. С улыбкой чуть лукавой и такой нежной. Именно такой, какую я люблю безгранично. — А когда мы из автобуса вышли, я увидела его машину.

— Опять следил этот ублюдок конченный? — рычит взбешённо Саша, сжимая руки на моих плечах и притягивая к себе ближе.

— Я ошиблась. Номера другие были. Там женщина за рулём была. Но просто, Саш… Ты же знаешь, что он сделал с дядей Серёжей. Я не смогу, если и с Лёвой что-то случится. Если он ему причинит вред, — сокрушённо качаю головой. — А ведь во мне он видит маму, а значит… так же безумен. Так же готов убить любого, кто окажется рядом. Пусть лучше Лёва меня ненавидит, — голос дрогнул, — но будет счастлив без меня. Даша ему не сказала, что мы брат и сестра. он по-прежнему уверен, что мы пара. Как и все. Пусть будет так. Так проще, — слёзы начинают течь из глаз, впитываясь в футболку Саши.

— Полгода, Машка-мышка. Полгода подождать. Я почти накопил на квартиру. Осталось совсем чуть-чуть. Может, даже на двухкомнатную хватит. Конечно, не хоромы будут. Мы съедем. В столицу уедем. Затеряемся там, он не найдёт. И вернём тебе твоего Лёву. Раз он такой прекрасный. Одно радует, — добавляет с усмешкой в голосе, — удар у него хороший. — До сих пор челюсть ноет. Сможет защитить тебя.

— Это было нечестно, — приподнимаюсь на локте и заглядываю в лицо брата. — Ты профессионал. А он…

— Он тоже не лошпед. У него удар хорошо поставлен. Твой Лёва явно в зале частенько зависает.

Мой Лёва. Как же приятно звучит. Мой. Только мой. Как же я об этом мечтаю. Чтобы можно было постоянно его касаться.

— Полгода это очень долго, — устроив голову на груди Саши, пробормотала я. — Даже день кажется мучительно долгим вдали от него.

— Долго, — согласился Саша. — Но впереди вся жизнь, Машка-мышка.

— А если он… другую…

— Нет, — твёрдый ответ.

— Откуда ты можешь знать?

— Просто знаю, Маш. Просто знаю…

Улыбаюсь и проваливаюсь в сон. Раз Саша сказал, так и будет. Так и будет…

Глава 24

Саша

Маша уснула. Сестра вздрагивает во сне и что-то неразборчиво бормочет. Склоняюсь ниже к ней и напрягаю слух.

— Лёва, пожалуйста… Лёвочка… люблю… не уходи… — начинает всхлипывать.

— Тише, Кукла, — пробормотал я, вспоминая странную кличку, которую дал сестре рыжий. — Никуда не уйду.

— Лёва… — выдыхает и расплывается в улыбке. Ладонями сжимает мою футболку, сминая ткань в кулаках. Усмехаюсь и с нежностью глажу мелкую по голове. Старше её всего на семь месяцев, а иногда кажется, что между нами лет пять разница. Вспомнил, как два года назад отец привёл её домой. Я даже точно помню день.

Пятое мая.