Приманка для спуктума. Инструкция по выживанию на Зогге (СИ)

Открываю рот, чтобы этим поинтересоваться у нависающего надо мной брюнета, и снова теряю связь с реальностью, потому что предоставленной ему возможностью хранитель тут же пользуется. Нагло. Но так сладко. И безумный шквал новых, совсем других ощущений накатывает штормовой волной.

Вкус океана на моих губах, тяжесть мужского тела, сводящие с ума сильные движения, прерывистое дыхание, эхом отдающий в ушах пульс, мои короткие стоны, пальцы, сминающие простыню, и мир, рассыпающийся яркими искрами.

Выравнивая дыхание, я медленно прихожу в себя, вжимаясь лбом в грудь обнимающего меня дракона. Как же это всё-таки чудесно, когда рядом тот, кого любишь. Ой!

— Кит! — вцепляюсь пальцами в его плечи, чтобы отодвинуть и сесть.

— Что случилось? — он послушно отстраняется и тоже садится, ласково поглаживая меня по спине.

— Где моё платье? — осматриваю комнату. Вижу бирюзовый хвостик с другой стороны кровати и перегибаюсь через ноги мужчины. Вцепившись в ткань, возвращаюсь обратно, подтаскивая к себе добычу.

Хранитель молчит, с интересом наблюдая за тем, как я роюсь в объёмных юбках, отыскивая пояс и забираясь в него пальцами.

— Зачем оно тебе сейчас? — всё же не удерживается от вопроса:

— Я хотела тебе отдать, — вытаскиваю и протягиваю ему свой кулончик, который, к счастью, не потерялся. — Отдать до того как… — покусываю губы, расстраиваясь от осознания того, что меня переклинило настолько, что я обо всём забыла. — Потому что я ребёнка от тебя хочу…

— Цветочек, — Кит моментально сгребает меня в охапку, заваливая на кровать и целуя. — Какая же ты у меня!..

— Глупая? — вздыхаю.

— Любимая, — поправляет дракон. — И суеверная.

А кулончик всё-таки забирает.

ЭПИЛОГ

Песчаное мелководье переливается голубыми красками и расцвечивается световыми бликами. Ограниченное итрасовыми зарослями, оно практически скрыто от чужих глаз, к тому же ещё и изолировано от остального океана небольшим скальным поднятием.

Я сижу на камнях, из которых оно сложено, а рядом стоит, упираясь ладошками в валун, очень даже упитанный карапуз. Место ему нравится. Светлое, хорошо просматривается, да и потоки здесь рождаются совсем слабенькие. Неопасные.

Приоткрыв рот, малыш сосредоточенно смотрит на крошечный водоворот в паре метров от нас, который то появляется, то исчезает. Отрывается ото дна, поднимается выше, кружит и опускается. Делает ещё одну попытку, захватывая в себя соседние струи, и вновь распадается, словно сил на то, чтобы стать единым целым с ними, ему не хватает. И всё же, в конце концов, скрутившийся в плотный смерч водный торнадо уносится прочь, утаскивая за собой мелкий песок и пару рыбок, замешкавшихся и не успевших уйти с его пути.

Оперативно ловлю за руку маленького сорванца, который уже готов рвануть следом. Рано. Три года для того, чтобы учиться контролировать потоки, это нормально, а вот кататься на них ещё не время.

Возмущению малыша нет предела. Сердито хмурится, плотно сжимает губки, старается разжать мои пальцы и даже снова начинает притягивать рождающиеся в ложбине струи, подстраивая под своё видение того, какими они должны быть.

Перехватываю сорванца удобнее, отплывая от тренировочной площадки, и усаживаю на гикл. Хватит на сегодня. И так три часа вместо положенных двух занимались.

— Ещё хочу! Давай вернёмся! Ну, ма-а-ама! — начинает канючить вредина, едва появляется возможность открыть рот, когда мы проходим сквозь мембрану в приёмную здания совета.

— Нас папа ждёт, — единственным действенным способом пресекаю новые попытки меня разжалобить.

Ротик тут же закрывается, и сопротивление исчезает бесследно. Теперь мы чинно идём по коридору в сторону лифта, а потом в новое крыло, выстроенное лет двадцать назад, где и работает Кит.

Для мальчишки отец — непререкаемый авторитет. Впрочем, это не его личная особенность, все дети на Зогге воспринимают своих отцов аналогично. Хотя для Орита к этому есть ещё один дополнительный стимул — он тоже спуктум. Драконы ведь интуитивно друг друга чувствуют, даже если между ними нет родственных уз. А уж если есть… Тут и говорить не о чем.

Мы долго удивлялись тому, что сынишка родился с этими способностями, ведь наследственность не имеет к ним никакого отношения, но, когда у младшенького они начали проявляться, Кита это очень порадовало. Он сам начал заниматься его тренировками, и только если уж совсем занят, как сегодня, например, эти функции приходится брать на себя мне.

Войти в кабинет не успеваем. У самого порога сталкиваемся с уходящим посетителем, сопровождаемым охраной.

— Мео! Рад встрече! Как давно мы не виделись! Лет шесть, если не ошибаюсь? — шагнув навстречу, восклицает высокий субъект в синем комбинезоне. Настолько ярком, что даже зелёные волосы мужчины приобретают оттенок морской волны.