Приманка для спуктума. Инструкция по выживанию на Зогге

В общем, во сне моём кто-то очень настойчивый и внимательный никак не желает оставлять меня в одиночестве, вроде как и уходит, и тут же вновь появляется с моими любимыми мео-реллинчиками в руках.

– Это что такое? – открыв глаза утром, непонимающе смотрю на пол, устланный живым ковром. Синим с розовыми вкраплениями. Словно и не сон это был, а реальность. – Откуда они взялись? – на всякий случай дотрагиваюсь до ближайшего растения, проверяя на вещественность, а то вдруг у меня галлюцинации.

– Понятия не имею, – протирающий глаза Трой проделывает аналогичную процедуру, переводит взгляд на и без того полные вазы, и карие глаза округляются от ужаса осознания масштабов проблемы. – Куда их ставить? – тихо выдавливает парень с явной паникой в голосе.

– Давай попробуем разместить в том, что есть. Может, поместятся, – вскакиваю, принимаясь дополнять уже имеющиеся вазы, благо место в них, пусть немного, но ещё осталось.

Через несколько минут становится понятно, что помещается лишь половина цветов, и Трой исчезает за мембраной, отправляясь на поиски, а я ухожу в соседнее помещение приводить себя в порядок и завтракать. Оказывается, в пузыре предусмотрена такая возможность и принимать пищу в присутствии хранителя вовсе не обязательно.

В самом что ни на есть радужном настроении выхожу, нос к носу сталкиваюсь с сердитой физиономией и немедленно ретируюсь обратно. Лучше я в безопасности посижу.

– Ку-уда?!

Сбежать мне не дают, перехватывая запястье и вытаскивая на всеобщее обозрение. Почему на «всеобщее»? Потому как, кроме Троя, тут ещё и Кит нарисовался.

– Я тут переживаю, мучаюсь, догадки строю, а она молчит! – возмущению хранителя нет предела. – Ты почему мне вчера ничего не рассказала?! Неужели так трудно было предупредить?! – отчитывает, подтаскивая к беспокойно наблюдающему за устроенной мелодрамой дракону.

– Прекрати её ругать, – тот немедленно прячет меня в своих объятиях, а я прижимаюсь к нему, спасаясь от праведного гнева. – Девочке и так непросто.

– Сказать, что тебе имя назвала, непросто? Или хотя бы на это намекнуть? – Трой с трудом, но всё же сдерживает эмоции. – Ладно, что уж теперь… – обречённо вздыхает, взмахивая ладонью. – Идите.

Поинтересоваться, куда это нас с такой неохотой отпускают, я не успеваю. Кит подхватывает меня на руки и шагает сквозь мембрану.

«Что-то случилось?» – у меня руки свободны, потому и спрашиваю, а у Кита они заняты. Ему остаётся лишь улыбнуться, и, только усадив меня на гикл, он отвечает: «Ничего не случилось. Просто у меня сейчас есть возможность выполнить своё обещание».

Обещание? Ой! Неужели кататься?!

Мой изумлённо-восторженный взгляд незамеченным не остаётся. Кит даже пристёгивать ремни прекращает, освобождая руки. «Ты совсем не боишься?» – спрашивает.

«Не боюсь», – складываю пальцы в простенькую фразу.

В глазах спуктума появляется что-то, весьма похожее на удовлетворение, и он без дальнейших разговоров усаживается на место водителя. Я, обвив руками его талию, сцепляю пальцы в замок и прижимаюсь к его спине. А что? Удобнее. Надёжнее. Приятнее. И, похоже, не только мне, потому что ласковое скольжение мужской руки по моему предплечью трудно оценивать как-то иначе.

Вместо того чтобы спуститься в равнину, Кит направляет гикл вверх по склону. Мы переваливаем через верхушку хребта, и я впервые вижу ту самую сложную складчатость, которая является самым распространённым рельефом на этой глубине океана.

Это так называемая переходная зона. Здесь и до поверхности не так уж близко, но и большой глубины не наблюдается. Однако именно в таких местах находиться очень опасно, тут вихревые потоки формируются даже днём, а не только утром и вечером.

Оставив технику в небольшой ложбинке между валунами, дракон берёт меня за руку, и мы медленно плывём к одному ему известной цели. Кит постоянно притормаживает, внимательно присматриваясь к происходящему вокруг. Я тоже замечаю тонкие, едва различимые струи, уносящиеся ввысь.

Определившись с местом, спуктум останавливается и разворачивает меня спиной к себе, притягивая ближе. Оплетает руками, слегка приподнимает и прижимает к корпусу. Несколько минут мы стоим неподвижно. Вода перед нами с каждой секундой становится всё более подвижной, текучей, прохладной. Маленькие водовороты закручиваются спиральными завихрениями, отклоняясь от прямолинейных траекторий, расходясь в стороны, соединяясь и превращаясь в стремительный водный жгут, рвущийся к поверхности. Вот только уйти ему не дают. И приблизиться к нам тоже. Я спиной чувствую, как напрягаются мышцы мужчины, когда поток пытается покинуть то место, где он формируется.

Впрочем, ещё несколько минут, и ему позволяют это сделать. Теперь поток приобретает ту структуру, к которой я привыкла, и остроносый, отливающий зеркальным блеском водяной дракон принимается кружить рядом, окутывая нас холодными струями.