Приманка для спуктума. Инструкция по выживанию на Зогге

Едва я допиваю, стакан убирают, а меня подхватывают на руки, потому что без лишних вопросов понятно – идти я тоже вряд ли смогу.

– Стоять! – неожиданно раздаётся в тишине яростное шипение.

Кит разворачивается, и я вижу Монта, который успел прийти в себя и даже незаметно подтащил к себе свою одежду, добыв из неё оружие, а теперь медленно поднимается, направляя его на спуктума. Быстро же он очнулся! Всё же регенерация и тут сыграла альбиносу на руку: даже красующиеся на белой груди царапины, которыми я его наградила, уже не кровоточат.

– Браво, Лила, не ожидал! Ты действительно популярна. Значит, это и есть твой подводный кавалер? И тоже решил тебя спасти? Как мило, – Дэйль криво усмехается, размазывая тыльной стороной кисти тонкую струйку крови, вытекающую из разбитой губы и бегущую по подбородку. – А ну отпусти её! – приказывает, недвусмысленно щёлкая затвором.

– Хорошо, – на удивление хладнокровно реагирует дракон, осторожно ставя меня на ноги. – Не бойся, – улыбается, когда я непроизвольно цепляюсь за его плечи, и задвигает себе за спину. – Отпустил. Что дальше? – спокойно спрашивает.

– Отойди и повернись лицом к стене! – Дэйль отступает и, заводя руку назад, нашаривает переговорник.

На меня накатывает паника от жуткого ощущения того, что ситуация с Денажем повторяется. Отличия в мелочах не в счёт. Кит безропотно шагает в сторону, отворачиваясь. Монт включает, наконец, технику, и оттуда раздаётся целая какофония звуков: выстрелы, крики, гул. Альбинос вздрагивает от неожиданности, а спуктум…

Спуктум отталкивается от стены ладонями, отклоняясь назад и падая на руки. Выстрел! Тёмное пятно оплавленного трипслата разрастается там, где только что находилась спина зоггианина. Взлетевшая вверх полусогнутая нога на мгновение фиксируется на гладкой поверхности, давая дракону точку опоры, наравне с руками, стоящими на полу. Стремительный переворот через голову, и вторая нога выбивает оружие из рук противника.

Медленно сползаю на пол по подозрительно вздрагивающей стеночке, тоже не отличающийся устойчивостью, прижимая ладони к забившемуся сердцу и изумлённо хлопая ресницами. Это как он ухитрился?

Вот только противостояние ещё не закончено. Похоже, даже лишившись оружия, сдаваться Дэйль не собирается. А в рукопашной схватке альбиносы, вёрткие и быстрые, – опасные соперники. Впрочем, Кит ему не уступает. Пожалуй, в чём-то даже превосходит, потому что через пару минут уже сидит на поверженном противнике, разрывая раскиданную по полу одежду на полосы и связывая яростно рычащего Дэйля.

– Ты пожалеешь! – тот буквально выплёвывает угрозы. – Я вас всех уничтожу! Тебя в первую очередь! Остальным тоже не поздоровится! Только посмей к ней прикоснуться! Всю планету разнесу!

Зоггианин его словно не слышит, молча продолжая своё занятие. На мгновение замирает в недоумении, когда из кармана кителя, который попал ему в руки, падает на пол с характерным звуком что-то тяжёлое и блестящее. Помедлив, поднимает, рассматривая.

– Не смей ей отдавать! – рявкает альбинос, стараясь выбить находку ногами из его рук.

Кит удостаивает его краткого взгляда и оборачивается ко мне, игнорируя новую порцию угроз.

– Похоже, это твоё, – смотрит вопросительно, демонстрируя какое-то украшение.

Не веря собственным глазам, присматриваюсь к белой цепочке, продетой сквозь прозрачный камень с характерными белёсыми разводами на поверхности, напоминающими цветок атики. Внутри него – полоска-идентификатор, но мне, чтобы узнать свой кулон, видеть код необязательно. Киваю и прижимаю ладони к горящим от возбуждения щекам. А через несколько секунд крепко сжимаю в кулачке то, из-за чего шла на самые отчаянные поступки. То, ради чего готова была пожертвовать своей жизнью. То, самое дорогое для каждой цессянки, что столько времени мечтала себе вернуть, – право на выбор.

Монт поступил неосторожно, забрав идентификатор из хранилища, но я этому только рада. Если кулон в моих руках, то запись в базе недействительна! Я на самом деле свободна!

Да, посмотреть со стороны, так это глупо, ведь на Цесс я больше никогда не попаду, и кулон мне не понадобится, но без него мне всё равно было бы неспокойно. Суеверие? Возможно. Зато теперь я со спокойной душой могу… Назвать своё настоящее имя тому, кого выберу себе в хранители.

Украдкой смотрю на идеальный профиль, от одного взгляда на который моё сердечко приятно замирает, а потом начинает биться сильно-сильно. Вот теперь я Айну понимаю с её «сразу потянуло!» и «ой, хочу быть с ним!». А ведь мне казалось, что со мной такого не случится. Хотя, конечно, не слишком понятно, почему я так реагирую на дракона именно сейчас. Может, это такой побочный эффект на возвращение кулончика?