Примархи

Примарх стоял у толстого арморгласа стрельчатого окна. Он пристально глядел в пустоту — холодную, пустую и вечную.

— И все же я чувствую, что есть что-то еще, — рассеянно произнес он. — Что-то, чем ты хочешь поделиться, брат. Что-то за пределами этих скучных забот, — он обернулся, отметив неуверенный вид Эхиона. — Возможно, твой дар наделил тебя неким особым знанием, чем-то, приносящим тебе скорбь.

Библиарий слегка склонил голову.

— Мне позволено будет говорить откровенно, сэр?

Омегон продолжал смотреть в глубокий космос.

— Всегда.

— Касательно пилонной системы. Эфир пребывает в состоянии покоя, какого я никогда не видел. Я тянусь своим разумом, и мои мысли странствуют далеко, словно камень, пущенный по стеклянной поверхности застывшего пруда.

— Продолжай, брат.

— Я всегда страдал от прикосновения прозрения. Того, что старший библиарий обычно называл «дурным предчувствием». Полезно в хаосе битвы — мимолетные образы клинков до того, как они наносят удар, и лазерных зарядов до того, как их выпускают в мою сторону.

— Ты обладаешь способностями предсказания, — сжато подвел итог Омегон.

— Да, мой повелитель, — сказал Эхион.

— Они усилились в присутствии этой мерзости ксеносов?

Эхион тщательно подбирал слова.

— Текут свободнее, из успокоенного источника.

— И что же ты видишь?

— Будущее, повелитель. Ужасное и истинное.

— Твое собственное? — поинтересовался Омегон.

— Легиона.

— И?..

— Боюсь, мы сделали неверный ход, мой повелитель, — произнес библиарий со страдальческим выражением на лице. — Или сделаем его вскоре. Наш нынешний путь ведет нас во мрак.

Омегон кивнул. Он слишком хорошо понимал, о чем говорил Эхион.

— Ты говорил об этом с кем-нибудь еще? — спросил он.

— Конечно, нет, — ответил Эхион. — Библиариум был официально распущен, исключение сделано лишь для нужд специфических миссий и поручений. Легионеры, которыми я командую, не знают о моем даре.

— А твоему бывшему начальнику, старшему библиарию?

— Нет. Я доверяюсь лишь вам, лорд Омегон.

— И я слушаю, брат. Я не сомневаюсь в твоих способностях, усилившихся при этих обстоятельствах. Впрочем, я боюсь, что ты видишь путешествие, но не знаешь пункта назначения. Поверь: есть много вариантов будущего, много возможностей, много путей, которыми может пойти Альфа Легион. Слабость наших врагов в том, что они видят лишь то, что представлено им понятными терминами. Причина их гибели — слепота по отношению к мириаду наших методов. Давай не будем совершать такой же ошибки. Ты можешь успокоиться, зная, что Альфарию известно о виденной тобой тьме, и он видел свет за ее пределами. Если мы останемся верны друг другу, той цели, ради которой все мы были созданы, и принципам, на которых был основан наш Легион, то вместе обретем свет. Достигнем просветления. Обеспечим окончательную победу.

Эхион склонил голову.

— Благодарю за доверие, мой повелитель.

— И я тебя, магистр Эхион. В ближайшее время я буду ожидать от командующего Яника передачу тройной шифровки. А теперь, если ты позволишь, у меня есть столь же важные дела, которыми нужно заняться.

— Разумеется. Гидра Доминатус, лорд Омегон.

— Гидра Доминатус.

Гололитический экран затрещал из-за помех, а затем моргнул, и над пластиной дисплея ничего не осталось. Омегон стоял, окруженный глубокой темнотой стрельчатого окна.

— Он будет проблемой, — раздался голос из тени.

Шид Ранко появился из задней части помещения и обошел вокруг стола. Он был огромным воином — почти таким же крупным, как сам Омегон, — а также капитаном Лернейского отделения терминаторов и командиром ударного крейсера «Ипсилон». Почтенный ветеран и одаренный тактик, он был подле примархов-близнецов со времен первых нерегулярных завоеваний Легиона в Великом крестовом походе.

— Я имел в виду, — снова сказал он, — что Эхион будет проблемой.

— Или же ее решением, — задумчиво произнес Омегон. Ранко встал рядом с ним у смотрового окна.

— Какое бы удовольствие мне не доставляло участие в составлении ваших отчетов о ходе работ, — сказал капитан, — я полагаю, что вы почтили «Ипсилон» своим присутствием, поскольку вам что-то нужно.

Омегон одарил его натянутой улыбкой.

— Услуга. Совет старого друга. Ничего такого, чего бы ты не делал для меня уже тысячи раз.

— Я служу вашим интересам, — произнес Ранко, садясь в кресло у обсидианового стола и жестом приглашая примарха сделать то же самое.

— А я — интересам Легиона, капитан.

— Где Альфарий?

— Возвращается с совета у Магистра Войны, — честно сообщил Омегон. — Он собирает флот. Я предполагаю, что вскоре «Ипсилон» получит указания.

— Вы здесь от его имени? — поинтересовался Ранко.

— Да, в его интересах.

— В таком случае, что я могу сделать для вас обоих и для Легиона?

— Прежде, чем я тебе это скажу, мне нужно, чтобы ты кое-что понял, Шид, — произнес Омегон, глядя ветерану в глаза. — Операции Легиона всегда требуют определенной степени секретности и осторожности.

— Да.

— Эта выходит далеко за эти пределы, — просто сказал Омегон.

— Ясно, — отозвался заинтригованный Ранко. — Не хотите сообщить старому другу, почему так?

— Я готовлю деликатную операцию.