Приматы моря

Нет, мне кажется такой вывод справедлив не для каждой ситуации. По всем признакам кальмар, побежденный ирландцами, был больной и поднялся, очевидно, на поверхность, чтобы последний раз взглянуть на красоту солнечного дня и спокойно умереть. Похоже, что у него внутри отказал какой-то механизм, и он не мог нырнуть и скрыться под водой. Чайки это чувствовали и кружились над ним в ожидании близкого пиршества. Поэтому кальмар не показал всей своей мощи и сопротивлялся не в полную силу. Полуживые и слабые спруты, которых люди нередко находят на поверхности моря или на берегу, выброшенных прибоем, по своей боеспособности не идут ни в какое сравнение с полными сил архитевтисами.[72] Бесспорно, гигантский кальмар – самый опасный противник человека под водой и, по-видимому, не прочь при случае полакомиться двуногой дичью. Однако эта драма не часто разыгрывается в царстве Нептуна.

И вот по каким причинам: архитевтисы – жители широких океанских просторов, у берегов, во всяком случае в той узкой полосе, где купаются и занимаются подводным спортом люди, они не встречаются.[73] Кроме того, спруты держатся обычно на глубинах в сотни метров и ведут, по всей вероятности, ночной образ жизни.

Наибольшей опасности попасть в лапы к кальмару-людоеду подвергаются потерпевшие кораблекрушение и любители прогулок по океану на плотах. Впрочем, экипаж «Кон-Тики» не пострадал (хотя жуткие змеи-щупальца, ползущие в бамбуковую каюту, не раз мерещились им по ночам). Не напали спруты и на Виллиса, который в об – ществе попугая и кошки повторил подвиг Хейердала.

И все-таки, я думаю, что, наверное, не один лейтенант Кокс носит на теле кровавые знаки – красноречивое свидетельство того, что не только люди охотятся на кальмаров: иногда и кальмар бывает охотником.

ОСЬМИНОГ В ШОКОЛАДЕ

ТРУДОЕМКОЕ БЛЮДО

После наших лекций и разъяснений все на острове заразились интересом к осьминогам. У некоторых, правда, этот интерес принял чисто гастрономический характер. И вот первые претензии: Олега заявил свое возмущение. Он решил попробовать, каков осьминог на вкус. Варил его долго. Отрезал на пробу щупальце и попытался откусить кусочек. Попытка не удалась: щупальце не откусывалось. Попытался его разжевать – не жуется!

Когда у него заболели челюсти, взбешенный Олега пришел за объяснениями.

Все он делал так, как мы его учили, но упустил одну важную деталь. Если бы Олега побывал на Гавайских островах, как Джон Прайс, ему не пришлось бы понапрасну испытывать свои челюсти.

Джон Прайс прибыл в Гонолулу в канун больших праздников. Все хозяйки были на пляже и, как ему показалось, занимались стиркой. Он присмотрелся – отбивают они не белье, а какие-то весьма странные предметы.

«Прачки» засмеялись, заметив его смущение. За длинную лапку-щупальце вынимали они из корзин головастых уродцев. Бросали на камень и колотили палками.

– Клянусь Нептуном, – воскликнул Прайс, – они избивают осьминогов!

Некоторые женщины принесли на пляж старые стиральные машины и протягивали между их вальками осьминогов, пока моллюски не превращались в лепешки.

Секрет странных манипуляций раскрывался очень просто: не отбитого как следует осьминога невозможно разжевать. (Эту деталь упустил из виду Олега.)

Приготовление осьминога к столу, пишут знатоки этого дела Джен и Барни Крайл, «подобно двенадцати подвигам Геракла» – столько физических усилий требуется от повара.[74]

Но люди не жалеют сил, чтобы получить лакомый кусочек. Видно, осьминог – очень вкусное блюдо.

«ЧЕРНЫЙ СУП» СПАРТАНЦЕВ

Генрих Шлиман с малолетства был одержим нелепой идеей отыскать развалины древней Трои и могилу Агамемнона, царя из Микен. Он хранил ото всех эту мечту своего убогого детства. Был он и мальчиком на побегушках, и юнгой, и приказчиком. Ему вдруг повезло – разбогател. И тогда признался в своей тайной страсти, отказался от буржуазного счастья и отправился на Восток искать город легендарных героев Гомера. Никто не верил, что Троя существовала в действительности. Это, конечно, поэтический вымысел, твердили археологи.

Но детская мечта привела Шлимана к величайшему открытию – он откопал в Малой Азии развалины Трои. Нашел позднее при раскопках в Микенах и царские гробницы. (Кто знает, может быть, была среди них и могила Агамемнона?)

Шлиман поразил мир множеством драгоценных, даже в буквальном смысле слова, археологических находок. Были здесь неожиданные сюрпризы и для зоологов: отлитые из золота фигурки кальмаров и каракатиц. Каракатицы часто встречались и на орнаментах из золотых листьев, украшавших различные предметы обихода древнегреческих царей.

Стенная роспись с изображением каракатиц найдена и в домах несчастной Помпеи, а рисунки осьминогов – на критских и этрусских вазах.

Никогда ни у одного народа животные эти не занимали столь видного места в искусстве. Никогда руки художников, ваятелей и ювелиров не изображали их с такой любовью и доброжелательством.