Применение фантастических допущений в курсе "Развитие Творческого Воображения"

Косвенно это подтверждают и некоторые другие произведения Р.Хайнлайна, в которых без труда можно обнаружить подобные приведенному выше откровенные заявления — например, в книге "Имею скафандр — готов путешествовать" (1958) герой говорит представителям инопланетных цивилизаций [72, С. 206–207]: "Черт с вами, забирайте нашу звезду, вы ведь на это способны. На здоровье! Мы сделаем себе новую звезду, сами! А потом, в один прекрасный день, вернемся в ваш мир и загоним вас в угол, всех до одного!" Или афоризм из этой же книги [72, С. 218]: "Лучшие страницы истории написаны теми людьми, которым надоело, что ими "помыкают"". Или же вспомним слова из книги "Кукловоды" (1951) [73, С. 524]: "… если человек претендует на главную роль — или хотя бы на роль уважаемого соседа, — ему придется доказывать себя в борьбе. Перековывать орала на мечи; первый вариант — это бабушкины сказки". Заключительные слова из этой же книги — "Смерть и разрушение!" вполне могут подойти в качестве эпиграфа к "Звездным рейнджерам".

Попутно отмечу, что в книге Ю.Кагарлицкого "Что такое фантастика?" (1974) одно из произведений Р.Хайнлайна определяется как РЕАКЦИОННАЯ УТОПИЯ [74, С. 302–303]: "Существуют в современной литературе и произведения особого рода, которые вернее всего назвать реакционными утопиями. Все, против чего антиутописты предостерегают, здесь, наоборот, представлено как счастливый выход для человечества. Пример этого — роман Роберта Хайнлайна "Пропасть" (1952). Хайнлайн рисует общество, где вся власть принадлежит своеобразной "организации сверхчеловеков", по-военному поставленной и генетически обособившейся от остального человечества. На этот раз перед нами не антиутопия, а реакционная утопия — Хайнлайну нравится общество, которое он изображает". В работе "Реализм фантастики" (1972) [75, С. 102] Ю.Кагарлицкий противопоставляет "Пропасть" утопии И.Ефремова "Туманность Андромеды", называя произведение Р.Хайнлайна элитарным и антигуманным.

Если здесь речь идет о повести Р.Хайнлайна "Бездна" [76], то с Ю.Кагарлицким трудно согласиться — это произведение, конечно же, не утопия. В повести описываются времена, когда земная цивилизация достигла такого уровня своего развития, при котором люди с обыкновенными мыслительными способностями уже не могут эффективно управлять обществом, предупреждать глобальные кризисы. Именно поэтому сверхлюди (сверхмыслители) вынуждены БУДУТ постепенно отстранять обыкновенных людей от управления жизнью общества, иначе люди могут попросту сами себя уничтожить. В повести рассказывается, как двое сверхлюдей ценой собственной жизни спасают Землю от уничтожения. Какая же это утопия, да еще и реакционная?

В заключении вспомню книгу, утопией не являющейся, но содержащей утопические допущения — это роман-сказка Н.Носова "Незнайка в Солнечном городе" (1958) [291]. В книге не рассматриваются институты управления общественной жизнью, например, совершенно не понятно, кто "курирует" милицию. Тем более, нет последовательного описания общества — даются только фрагменты общей картины жизни коротышек. Но вместе с тем это произведение с элементами утопии: обитатели Солнечного города живут по иным законам, чем в Цветочном городе (из него прибыл Незнайка со своими друзьями), более совершенным и правильным (с позиции автора). _Упрощая_, можно сказать, что в Солнечном городе применяется принцип "от каждого по способностям — каждому по потребностям": "- […] У вас просто: иди в столовую и ешь, чего душа пожелает, а у нас поработай сначала, а потом уж ешь. — Но и мы ведь работаем, — возразила Ниточка. — Одни работают на полях, огородах, другие делают разные вещи на фабриках, а потом каждый берет в магазине, что ему надо" [291, C. 330].

Отмечу, что в одной из энциклопедий фантастики эта книга была ошибочно названа _коммунистической утопией_ [291, C. 419].

На этом рассмотрение утопий закончу.

Часто случается, что кажущееся на первый взгляд совершенным устройство идеального общества при ближайшем рассмотрении оказывается не таким уж благополучным — утопия превращается в дистопию. Пользуясь предложенным Г.Морсон (1981) определением, дистопией будем называть [77, С.234]: "тип антиутопии, который разоблачает результаты ее реализации, в отличии от других антиутопий, разоблачающих саму возможность реализации утопии или глупость и ошибочность логики и представлений ее проповедников".

Дистопия является логическим развитием утопии, утопические допущения преобразуются в допущения дистопии. И утопические, и дистопические допущения являются научно-фантастическими.

Рассмотрю трансформацию утопических допущений (социальных НФ допущений) в дистопические допущения (которые также являются социальными НФ допущениями) на примере рассказа Дж. К.Джерома "Новая утопия" (1891) [78].