Применение технологий электронного банкинга: риск-ориентированный подход

В российском банковском секторе такой подход пока еще нельзя назвать распространенным, он характерен для кредитных организаций, являющихся дочерними структурами зарубежных коммерческих банков. По-видимому, это обусловлено еще одним проявлением упоминавшегося в главе 4 «квалификационного разрыва», поскольку понятия содержания банковской деятельности, трактуемого в узком, традиционном смысле, и технологической надежности, от которой теперь полностью зависит эта деятельность, с единых позиций ранее не интерпретировались и не регламентировались. Однако в свете интенсивного использования технологий и систем электронного банкинга такая интерпретация уже стала актуальной, так что адаптация процесса, рассматриваемого в настоящем подразделе, также находит свое место в составе внутрибанковского мета-процесса.

Упомянутые в Положении 242-П «непрерывность деятельности и (или) восстановление деятельности» относятся ко всем техническим средствам в ИКБД ДБО, от которых зависит выполнение кредитной организацией обязательств перед своими клиентами (независимо от того, что в Федеральном законе от 10 июля 2002 г. № 86-ФЗ «О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)» использованы только понятия кредитора и вкладчика, с чем, видимо, связаны формулировки в Положении 242-П), поскольку в современных условиях собственно понятие банковской деятельности, как об этом говорилось в главе 1, подлежит широкой трактовке в силу многообразия таких обязательств. Вследствие этого внедрение первой же ТЭБ и реализующей ее СЭБ (вкупе с БАС кредитной организации) в оптимальном варианте организации указанной деятельности приводит к существенному, а иногда и к радикальному пересмотру как самих планов действий в чрезвычайных обстоятельствах, так и порядка тестирования этих планов. В том и в другом случае в них появляются принципиально новые разделы, которые ранее, до перехода к ДБО, появиться просто не могли. При этом из-за возникновения ИКБД и влияния его характеристик состав этих разделов будет достаточно разнообразен, поскольку требуется охватить все негативные ситуации, которые могут возникнуть в самой кредитной организации, у ее провайдеров и клиентов и в каналах (линиях) связи, включая возможные сетевые, хакерские и вирусные атаки.

Учет состава ИКБД и ассоциируемых с ним источников компонентов банковских рисков, распределенных по зонам их концентрации, может оказаться непростой задачей, хотя, безусловно, решаемой. Поэтому и разветвлений в указанных планах может быть довольно много уже потому, что любой удаленный клиент должен, во-первых, быть предупрежден о возникновении чрезвычайных обстоятельств, во-вторых, получить какими-либо резервными способами доступ к необходимым ему ресурсам кредитной организации и, в-третьих, представлять себе, чем гарантирована целостность и конфиденциальность его данных. Поэтому руководству такой организации, переходящей к ДБО, целесообразно оценивать свою ресурсную базу с точки зрения ее достаточности для обеспечения выполнения упомянутых обязательств в условиях ДБО и инициировать адаптацию планов действий в обеспечение их выполнения в чрезвычайной ситуации. То же самое относится к «плану действий, направленных на обеспечение непрерывности деятельности и (или) восстановление деятельности» при ДБО.

Справедливости ради следует отметить, что подобные планы имеются в большинстве отечественных кредитных организаций, однако качество их во многих случаях не выдерживает критики потому, что само их содержание не свидетельствует о полном и адекватном учете всех потенциальных наиболее серьезных (т. е. приводящих к форсмажорным событиям) источников компонентов банковских рисков, а также вследствие очевидной ориентации на принятие решений исполнительным персоналом на месте, вместо следования заблаговременно четко и однозначно определенным процедурам. Если просто говорить о влиянии внедрения в банковскую деятельность любой

СЭБ, то зачастую этот факт не приводит к пересмотру содержания рассматриваемых планов, прежде всего потому, что отсутствуют необходимые руководящие решения, ориентированные на конкретные подразделения кредитной организации, а если такие решения имеются, то часто «не срабатывает» соответствующая контрольная функция (в обеспечение их выполнения), что свидетельствует о недостатках в процессе ВК.

Внедрение каждой новой СЭБ (не говоря уже о ТЭБ) должно, в общем случае, приводить в рамках мета-процесса к пересмотру содержания и разработке новых редакций как самих планов, так и порядков их тестирования. Тем самым каждый раз будет совершаться очередной виток соответствующего цикла, за счет чего и сможет быть обеспечена надежность банковской деятельности (в ее технологической и технической части). Важно при этом не забывать, что задачи обеспечения доступности банковских автоматизированных систем и восстановления их штатного функционирования в условиях ДБО являются комплексными и решать их целесообразно с позиций оптимизации процесса УБР.