Приметы Времени

Страсть гнала через лимбы, ямбы,
Частоколы предательств, бед,
Разрушая границы, дамбы —
К роковому броску в судьбе.

Ни молвы, ни знаменья рядом,
Путь из бездн – по зарубкам жил.
Я устала сгорать и падать…
Не раскалывай – поддержи.

Вновь почувствовав равновесье,
Брошу якорь в родном порту,
Принесу всем благие вести, —
Рваться больше невмоготу.

«Еще во власти облачного кайфа…»

Еще во власти облачного кайфа
Спускаюсь с гор и задыхаюсь тьмою.
На берегах, где сладостная Хайфа
Ласкает душу Средиземным морем,

Явилось мне счастливое виденье:
Нас отпускают силы преисподней.
Сошел огонь с небес во искупленье
И продолженье милости Господней.

«Такие видела закаты…»

Такие видела закаты,
Дотронься – руку обожгут!
Я, пламенем любви объята,
Сгорала в несколько минут.

Страсть в небо горной Гватемалы
Из жерла извергал вулкан,
А мне хотелось краской алой
Залить зеленый Атитлан.

И до сих пор в душе зарницы
Горят – на новом вираже.
В воспоминаньях живы лица
Всех тех, кто отсверкал уже.

«Врата к Ольхону – острая граница…»

Врата к Ольхону – острая граница
По линии обрывов и столбов.
И выбор твой: куда теперь стремиться,
К стихийным духам – или в дом богов.

Срединный мир – удел для человека,
Но равновесье трудно обрести,
Когда кругом распахнуты от века
Творения и таинства пути.

«Ты знал о распредмечиванье мира…»

Ты знал о распредмечиванье мира,
Искал истоки в космосе идей,
Не сотворил ни дома, ни кумира,
Мятежным словом пробуждал людей.

Взглянул в глаза – огнем с небес коснулся:
Пророк ветхозаветный – и чудак.
Спазм содроганий, оторопь конвульсий:
Ты говорил, писал и думал так.

Жизнь – только путь, но в ней сокрыто диво,
Твой дух избрал безвестных судеб рой…
Благодарю, что истово, ревниво
И за меня молился ты порой.

«Все могло совершиться иначе…»

Все могло совершиться иначе.
Ты на небо глядишь, уходя.
Дни, когда Пенсильвания плачет,
Отражаются в струях дождя.

Расставанье объятием влажным
К обретенью свободы зовет.
Боль скользит самолетом бумажным,
Исчезает за горизонт.

Карнавальные сброшены маски,
Театральная сцена пуста.
Расплываются осени краски
Акварелью на крыльях зонта.

Ты о прошлом взгрустнешь еле-еле
И о будущем вспомнишь легко.
Под окошком качаются ели,
На прощание машут рукой.

Пусть ветра пожелают удачи,
Старой жизни захлопнут планшет.
Дни, когда Пенсильвания плачет
О твоей отчужденной душе.

«Припомнишь ты еще не раз…»

Припомнишь ты еще не раз,
В другой неведомой вселенной,
Единственный закатный час,
Глоток любви самозабвенной.

Когда в пылающих горах
Творили чудеса, как боги,
И Млечный Путь вставал в стихах
Прологом огненной дороги.