Прими день грядущий

Женевьева слишком поздно заметила нож в руке Пиггота. Она пронзительно закричала, но он уже успел вонзить его Калвину прямо в живот. Женевьева ожидала, что ее спаситель сразу ослабеет от боли, но этого не произошло. Калвин с еще большей яростью схватил англичанина за шею. Послышался ужасный хруст, и тело Пиггота мешком осело на землю. Только после этого Калвин позволил себе потерять сознание и упасть.

В Треблз-Лэндинге они увидели на пристани шумную веселую толпу, которая собралась полюбопытствовать, как разгружают припасы. Всем этим хаосом пытался управлять отчаявшийся французский интендант Клод Бланшар.

Женевьева сидела в повозке, рассеянно гладя потный лоб Калвина и с изумлением взирая на происходящее вокруг. После сражения на дороге генерал-майор Генри Нокс, командир отряда Калвина, попросил миссис Эдер предоставить в их распоряжение коня и повозку. В нее уложили раненого, а затем собирались с ее помощью перетащить по песчаной дороге тяжелые пушки от Треблз-Лэндинга к театру военных действий.

Между тем, Калвин чувствовал себя все хуже и хуже. У него началась горячка, что, по словам врача, было верным признаком заражения крови. Однако раненый еще находился в сознании, и это вселяло надежду.

Когда он открыл глаза, Женевьева заставила себя ободряюще улыбнуться:

– Ты что-нибудь хочешь, Калвин?

Юноша покачал головой и нахмурился.

– Вы не должны оставаться здесь, – хрипло произнес он. – Ваш муж уверен, что вы на пути в Дэнсез Медоу.

– Так и должно было быть. Но я неожиданно встретила старого друга.

Калвин досадливо поморщился и отвернулся. Женевьева знала, что его мучает мысль о том, что он ранен не в достойной битве, а этим негодяем Пигготом.

– Кстати, я разговаривала с твоим лейтенантом, – постаралась возобновить разговор девушка: врач предупредил ее, что раненый не должен впадать в забытье. – По его словам, ты уже не однажды проявляешь себя героем.

Услышав это, Калвин заметно оживился; в глазах появился интерес к жизни.

– Расскажи, пожалуйста, о войне в Кентукки, – осторожно попросила девушка.

– Сотни индейцев в желтых перьях, – слабым голосом начал юноша; разум его явно мутился. – Краснокожие раскрашиваются ужасно. Дождь целыми днями… Порох мокрый… Люди полуголодные… У меня не было выбора… забрал все их припасы и оружие…

Губы раненого искривились в улыбке. Воспоминания неожиданно придали ему силы. Это был уже не тот смертельно усталый солдат, которого привезли в Треблз-Лэндинг три дня назад. Женевьева снова увидела перед собой юношу, которого так хорошо знала раньше: напористого, горящего желанием чего-то достичь в жизни.

Но Калвин по-прежнему все больше слабел, ему было нестерпимо больно. Женевьева с озабоченным видом выглянула из повозки. Работа на пристани шла полным ходом; американские пушки грузили на телеги или же тащили вручную. Однако никто не собирался оказывать раненым медицинскую помощь, как обещали французы.

Женевьева расстроенно закусила губу.

– Мистер Бланшар! – окликнула она французского интенданта.

Тот недовольно оглянулся и нетерпеливо топнул ногой:

– Да, мадам, в чем дело?

– Раненые не могут больше ждать, сэр. Все повязки грязные, необходимы болеутоляющие средства.

– О Господи! – воскликнул интендант, снова топнув ногой. – Де Грасс приказал мне в первую очередь организовать пекарни, а все необходимое для этого до сих пор находится на Чиспике!

Женевьева поняла, что от Бланшара ждать помощи бесполезно. Этот раздражающе суетливый, лишенный точности и спокойствия человечек чувствовал себя в Вирджинии так же неуютно, как комнатная собачка на охоте.

Девушка посмотрела на Калвина: раненый уже начал впадать в забытье и тихо стонал. Неподалеку от них врач перевязывал солдата с обожженным лицом и проклинал все на свете, сетуя на нехватку лекарств и перевязочного материала.

– Что вам необходимо, сэр? – тихо спросила его Женевьева.

Доктор с гримасой отчаяния взглянул на пациента, затем посмотрел на девушку и поднял глаза к небу:

– Чудо, мадам. Вот что нам необходимо.

Женевьева кивнула головой в сторону гавани:

– Как вы считаете, нам поможет что-нибудь из корабельных припасов?

– Да, здесь от них пользы было бы гораздо больше, чем на корабле.

Эти слова послужили для девушки необходимым толчком к действию. Женевьева бросилась на пристань и, подобрав юбки, залезла в маленькую лодочку. Позади раздались гневные крики Бланшара, но она уже что есть силы гребла к французскому кораблю.

17 октября выстрелы союзных пушек разорвали рассвет, сея смерть среди британских солдат, которые в панике метались по своему разрушенному форту. Бушевавшая всю ночь непогода не позволила генералу Корнвалису вовремя переправить передовые полки через бухту в Глочестер.

Рурк сидел со своим отрядом в грязном окопе. За последние две недели он уже побывал в двух перестрелках, убив при этом столько англичан, что об этом даже не хотелось думать. Американские солдаты воевали хорошо. Эти крепкие, закаленные в боях парни изучили каждую пядь своей земли и умело пользовались этим.