Приморские партизаны

Нас вместе задерживали 3 марта 2004 года. Я тогда работал журналистом и, помимо прочего, освещал акции одной ныне запрещенной за экстремизм партии. Очередная акция была – «мирный захват» офиса «Единой России», знаменитого, главного, в Банном переулке. Как потом станет ясно, это были последние месяцы существования той партии в ее привычном виде – наступит лето, и участников акций будут сажать на годы в тюрьму, саму партию запретят, и газету ее запретят, и флаг, и все на свете, но той весной об этом никто еще не думал, а если кто-то и думал, то ему не верили.

«Единую Россию» тогда охраняли плохо, единственный охранник упал на пол, и несколько десятков молодых людей прямо по охраннику пробежали на третий или четвертый этаж, распахнули там окна, вывесили в них свои флаги, стали бросать из окон листовки. Я помню те листовки, одна у меня даже хранится – слоган «Я положил на выборы» и хвостик буквы «Я» превращается в согнутую в локте руку, и поперек локтя нарисована ладонь, получается такой неприличный жест. Пожалуй, та буква «Я» – одно из выдающихся достижений русского дизайна начала нулевых.

Листовки разбрасывали и на улице. Там осталось еще несколько десятков молодых людей, они приковались наручниками к решетками окон, приковались к двери, чтобы никто не прошел, жгли огонь. Я думаю, это все были молодые партийцы – те, которым не доверили проходить внутрь здания. Тот парень был именно там, на улице, но об этом я узнаю уже несколько лет спустя, когда прочитаю в газетах его биографию. Тогда шестнадцатилетний юноша из Приморского края, он автостопом приехал в Москву с девушкой, то ли сестрой, то ли просто подругой, они жили в партийном бункере, тогда еще не разгромленном, и та акция в Банном переулке была единственная, в которой он успел поучаствовать – потом его отправят обратно в Приморье, слишком молодой, мало ли что с ним случится. То есть наше с ним задержание было единственным его задержанием московской милицией.