Princeps Omnium

Если бы свои последние слова я хотел пояснить примером и, следуя философской моде нашего времени, попытался претворить в основные понятия моей философии глубочайшее таинство церкви, то я мог бы, с допускаемой при подобных толкованиях вольностью, сделать это следующим образом. Святой Дух, это — безусловной отрицание воли к жизни.

А. Шопенгауэр, "Идея этики"

Сатанинский же подход к этой проблеме более оптимистичен

Глупец рыдает и рвет на себе волосы, когда его желания не исполняются. "Все зло от человеческих желаний", — говорит, глядя на него, аскет и уходит в пустыню. Но он ошибается: зло не от желаний, а от глупости, с которой человек полагает, что все его желания обязаны непременно исполняться.

Warrax, "Мысли вслух"

Ubique daemon! По Иерониму,[128] весь воздух полон демонами, дрожит от их крика и плача о смерти богов, в каждом цветке, в каждом дереве — демон, потому что он — радость и плодородие, богатство и красота (Sic!). Еще глубже это почувствовали в средние века. Аббат Рикальм заявляет:

Дьяволов в воздухе, — что пылинок в солнечном луче; более того, самый воздух есть род дьявольского раствора, в котором утоплен человек. В каждой складке жизни сидит демон. Дьявол ревет в ветре, пылает в пламени, чернеет во мраке, воет в волке, каркает в вороне, шипит в змее, прячется в плоде, в цветке, в песчинке.

Он — всюду, он — душа вещей. А где же, скажите, единый бог?

Упомянутый аббат Ментальской обители, Рикальм, возлагает на бесов и Дьявола ответственность за каждую бытовую мелочь, вплоть до каждого побуждения к почесыванию, чиху, зевоте. Вот уж, действительно, кто оказался вездесущим и без чьего ведома не упадет с головы ни единый волосок!

Подданными царства Сатаны оказалось практически все человечество. Он был патроном всего бесконечного разнообразия слов, дел, помышлений, обычаев, которые христианская совесть классифицирует под именем «греха». Каждая мысль, не направленная к богу — грех. Девица, бессознательно вызывающая влюбленные вздохи юношей, грешит и уже этим одним, по мнению святого Киприана, теряет девственность. Женщина, которая прекрасна, бессознательно грешит, ибо вследствие красоты своей она уподобилась серпу, которым Сатана жнет свою жатву. Супруг грешит, если делу деторождения уделяет больше интереса, чем любви к богу. Монахиня, моющаяся больше, чем два раза в месяц, грешит. Августин объявил любую исследовательскую и научную деятельность "грехом очей". Папа Григорий Великий даже запретил мирянам обучаться грамоте. Интеллектуальность, свойственная Дьяволу, заставляла церковь подозревать в сношениях с ним каждого ученого и по возможности уничтожать его как ученика Сатаны.[129]

Особо интересно отметить здесь разницу между устоявшимися со времен начала христианства терминами. Последователи Христа всегда называли себя рабами божьими[130] (К примеру, Рим.6:22 "Но ныне, когда вы освободились от греха и стали рабами Богу, плод ваш есть святость, а конец — жизнь вечная"), между тем, как верно заметил Климент Александрийский (150–210 гг.), Сатана не делатель (energoV) греха, но помощник (sunergoV) в грехе. Как сказал Д.Линкольн: "Дьявол — джентльмен; он никогда не входит без приглашения". Пытаясь обосновать свободу воли верующих в связи с проблемой теодицеи, богословы способствовали формированию черты архетипа, которую условно можно высказать как "Сатана не навязывает свои услуги, но помогает сумевшим к нему обратиться". Впрочем, это не является чем-то новым — см. главу про язычество, темные боги древности отличаются этой же особенностью, которая сохранилась в архетипе.