Принимаю бой

Впереди двигалась недавно построенная восьмисоттонная «U-250». Капитан-лейтенант Вернер Шмидт был очень горд: его лодка несла новое секретное оружие — «крапивник». Да, этот «крапивник» пребольно ожег английский и американский флоты, отправив на дно Атлантики множество боевых кораблей и транспортов. Сам гросс-адмирал Денниц сказал, что «крапивник» завоевал лавровый венок. А разгадать секрет «крапивника» ни англичане, ни американцы, как ни старались, не могли — для этого нужен сам «крапивник». Но чтобы иметь его, нужно «достать» подводную лодку. Англичане бросали на поиск германских субмарин, вооруженных секретным оружием, целые эскадры, но терпели фиаско. Теперь с «крапивником» предстоит познакомиться русским. Конечно, в мелководном Финском заливе действовать сложнее, чем в Атлантическом океане с его огромными глубинами. Но он, Шмидт, покажет, как нужно топить русских. Он уже имеет два Железных креста и здесь, несомненно, добудет третий. Может быть, очень может быть, рыцарский, с дубовыми листьями…

Размышления Вернера Шмидта прервал возглас вахтенного офицера:

— Русский дозорный катер!

— Срочное погружение! — приказал Шмидт.

Длинное стальное тело лодки моментально ушло под воду. Шмидт подошел к перископу.

— Записывайте! — крикнул он вахтенному. — Итак: «30 июля 1944 года. 12 часов. Обнаружен сторожевой корабль противника». Да, да, сторожевой корабль, — строго повторил он, заметив недоумение офицера. — «Крапивник» к выстрелу изготовить!

В это время в бухточке поселка Койвисто, на Карельском перешейке, стоял катер-охотник за подводными лодками «МО-103»: небольшой, деревянный, водоизмещением меньше шестидесяти тонн, с двумя 45-миллиметровыми орудиями и парой пулеметов. Он имел также гидроакустическую аппаратуру, которая «засекала» шумы подводных лодок, а на корме два десятка глубинных бомб — черных металлических цилиндров, начиненных взрывчаткой.

День выдался солнечный, тихий. Экипаж отдыхал после похода: одни писали письма, другие читали книги, третьи «забивали козла». Командир катера старший лейтенант Александр Коленко оформлял «Боевой листок» — офицер увлекался рисованием.

В 12 часов 40 минут раздался взволнованный голос сигнальщика Вяткина:

— Столб дыма в районе дозора!

Одновременно донесся глухой раскат взрыва.

Все вскочили как по тревоге: там, в море, нес вахту катер «МО-105». Неужели подорвался на мине?

Из штаба прибежал запыхавшийся матрос: Коленко срочно вызывал командир дивизиона.

— «Сто пятый» потоплен фашистской подводной лодкой, — сказал комдив. — Немедленно в море: уничтожьте врага!

Спустя минуты «МО-103» полным ходом направился к линии дозора. На полпути он встретил посыльный катер, подобравший несколько моряков с погибшего «Сто пятого».

— Мы обнаружили перископ подводной лодки и атаковали ее глубинными бомбами, — волнуясь, рассказывал командир отделения рулевых Иван Мартемьянов. — А вскоре под нашим днищем произошел оглушительный взрыв…

Коленко чертыхнулся: совсем осатанели гитлеровцы — стреляют торпедами по катерам.

— Отомстите за наш корабль! — крикнул вдогонку старшина.

«Сто третий» пришел на место гибели дозорного катера. Кругом плавали обломки, виднелись большие пятна бензина.

— Внимательно слушать море, — наказал Коленко гидроакустикам.

Смертельная опасность подстерегала катер: враг находился где-то рядом. «Почему ж не заметили следа торпеды? — думал Коленко. — На «Сто пятом» служили опытные, бывалые моряки…»

Несколько часов «МО-103» резал штилевое море, все матросы, кроме мотористов, пристально вглядывались в поверхность воды.

Вдруг с небольшого катера, находившегося в двух милях от «Сто третьего», в воздух взлетела белая ракета: сигнал опасности. Морской охотник пошел на помощь.

— Только что под нами прошла подводная лодка, — волнуясь, доложил командир катера Павлов. — Я сам видел очертания корпуса…

Коленко взглянул на карту. Субмарина уходила к глубоководному желобу, образованному подводными скалами.

— Есть контакт с подводной лодкой! — доложил гидроакустик Певцов. — Дистанция семь кабельтовых

— Атака! — подал команду Коленко. — Бомбы приготовить! Глубина взрыва — пятнадцать метров!

Катер лег на боевой курс, за корму полетели бомбы, и там, где они рвались, море пучилось белопенными холмами.

Сбросив десяток бомб, «Сто третий» отвернул. Коленко увидел пузырчатый след, он тянулся к вражескому берегу. Значит, субмарина повреждена, она уходит под прикрытие своей береговой батареи. Катер помчался по следу, бросая бомбы.

Спустя несколько минут воздушные пузыри пенили воду лишь в одном месте: лодка застопорила ход. Может быть, фашисты задумали подняться на поверхность и вступить в артиллерийский поединок с катером? Моряки направили стволы орудий и пулеметов на кипящий водоворот. Но лодка не всплывала. «Сто третий» сбросил еще две бомбы. Тотчас из пучины с сильным хлопком вырвалось несколько больших воздушных пузырей, по поверхности воды разлилось масляное пятно.

— Всплывают! — закричали вдруг сигнальщики. — Фашисты всплывают!

В воде барахтались гитлеровцы. Они то и дело вскидывали руки вверх, давая знать, что сдаются в плен.