Приношение

Темнеющей зари усталым угольком.

Туда, где не достанут нас врачи

Уйдем… И промолчит Весны притихший Храм

И только одуревших две ночных свечи

Средь клира мотыльков тайком помашут нам.

Нам пожелали жить в эпоху перемен

На мокрой мостовой Бульварного кольца

В стране Больших Друзей, в краю Больших измен,

Несбывшейся Любви, которой нет конца.

Царство

Небо пахнет дождем и хлебом

Белым солнышком, красным Марсом,

Проповедуй мне, проповедуй

Невозможное Твоё Царство

Я угрюмо, чтоб кто не проведал

Мою радость, скажу Тебе: "Здравствуй!"

Проповедуй мне, проповедуй

Потаённое Твоё Царство.

Кем хотел побывать, тем не был,

То, что ждал — оказалось сказка,

Проповедуй мне, проповедуй

Неподкупное Твоё Царство.

Я узнаю Тебя по свету,

По глазам, по весне, по полю -

Проповедуй мне, проповедуй

Волю вольную — Твою волю.

Я запомнил смешную примету:

Что ни правда, то ложь да коварство,

Проповедуй мне, проповедуй

Развеселое Твоё Царство.

Вслед за радостью будут беды.

Цвет у крови, как прежде, красный.

Проповедуй мне, проповедуй

Безответное Твоё Царство.

Сердце настежь, огромное небо,

Строй конвойных по белому насту..

Проповедуй мне, проповедуй

Долгожданное Твоё Царство.

Троица

Сидели Трое за столом,

Как Три Соседа,

Вдали прокатывался гром –

Текла Беседа

И он, не смея приступить,

Согнув колени

Хотел о чем — то попросить, …

Но стало Время.

Они все также у стола,

Как Три Соседа,

Плывут Галактик острова –

Течет беседа.

И нам — глаза не оторвать

От этой Встречи -

Уже едва слышны слова -

Густеет Вечер.

Рождество

Предновогодняя чума,

Предновогодняя зараза,

Предновогодняя тюрьма

Привычно в мой вползает разум

Предновогодняя метель,

Предновогодние катанья,

Предновогодняя постель,

Предновогодние скитанья.

Как будто за руку Зима

Меня взяла и молча водит

В чужие темные дома,

Где ничего не происходит,

Где волком воют этажи

На нас — распутников и пьяниц,

И мы по лестницам бежим

От них в полуподвальный глянец.

А там, бессмыслицы полны,

В полуподвальном ресторане

Пустоголовой седины

Пустоголовые страданья.

Их безразличная Зима

По одному с собой уводит

И сходят дворники с ума,

И ничего не происходит.

И, ничего не говоря,

К дверям распахнутым вокзала

Проходят дамы в янтарях,

Бредут носильщики устало,

На стрелки замерших часов,

С благоговением взирая,

Толпы рождественский улов

Бредет, слова перебирая.

И снежной пылью мчаться в даль

Состав грохочущий отходит,

Спадает инея вуаль,

И… ничего не происходит.

Грохочут грохоты, дымы

Плывут над жерлами градирен;

На дне бессмысленной Зимы

Стою, подавлен и бессилен -

Над бездной кружится Земля,

Приходит век и век уходит,

Светил небесных стройный ряд,

И он пройдет, как все проходит.

Но чу! В неведомой дали,

Во тьме звериного вертепа

Два бедняка свечу зажгли,

Огнем встречая Свет от Света!

И удивленная звезда

Все выше на небо восходит,

И смотрят в небо города,

А в них вином незрелым бродит

Предновогодняя чума,

Предновогодняя зараза…

Вокруг по-прежнему зима,

Она пройдет, не все — так, сразу.

Распяли Русь

"Опять спросил их:

кого ищете?

Они сказали:

Иисуса Назорея."

Мы у подножия креста -

Распяли Русь.

Разгадка сказки так проста -

Сказать боюсь.

Что ни ищи, найдешь

Того, Кто "виноват".

Оливы. Камень.

Гефсиманский сад.

И мы всей стаей вышли на Того,

Чей свет светлее света самого.

У каждого за пазухой живет

И Бог, и дьявол, и огонь, и лёд.

ГОВОРИТЕ НАСТОЙЧИВЕЙ, ЖАЛЬЧЕ

Говорите настойчивей, жальче по каждому поводу,

Забивайте дверей косяки, как столы в домино,

Так как раньше ходила ты, бедная с ведрами по-воду,

Как, счастливая, бегала вечером, поздно, в кино.

По твоим соловьям пароходные, дальние, горькие

Будут плакать гудки, разливаясь по мутным полям,

Так давайте, делитесь последними хлебными корками -

Это просто билетик за вход на кораблик Земля

И на нем, отправляясь в последнее, дальнее плаванье

Кто на палубе лежа, кто в трюме, а кто у руля,

Не хвалитесь, что будете старшими, будете главными

Просто главное то, что вы будете, будете и ву а ля.

postscriptum

Только слышен со всех сторон

Звук вплетенный в наш уличный шум -

Это песню поет Харон,

Горлом лопнувших суперструн.

Он стоит посреди полей -

Одинокой фигурки тень -

В темных трюмах его галер

Загорается новый день

Зимний ветер — на Русь — на Русь

Черно-белую мглу мети!

Стынут слезы в моем "вернусь!",

Стынет ласка в твоем "лети!"

Туман

Я вижу парус одинокий

Над перепутьем в пять дорог.

Дома поселка, лес убогий,

Откуда бы он взяться мог?

А я стою, хромой и нищий,

И кривоногий и смешной,

Ведь от любви любви не ищут,

Довольно вам любви одной.

Любите — или не любите,

Да никому и дела нет –

В пространстве мировых событий

Случился серенький рассвет.

Но сколько по земле ни странствуй,

Серей рассвета не найдешь –

И дачный лес, и зов пространства,

И ты по улочке идешь.

Славянский язык

Он есть иной язык. Язык подобный притче,

Он, словно Музыка, которая дает

В полете светлячка звезд угадать величье,

В шараде суеты иных миров полет.

Через него для нас простая суть

Звенит как колокол над мирозданьем -

В нем нет расхожих слов. Слова его лишь путь

К Открытью Истины, а не к ее познанью.

Закон

Когда-нибудь откроем мы закон

О небесах в прозрачном сентябре