Приносящая надежду (СИ)

– Ага, – кивнул Маркус. Мачо с площади Ленина… то есть с главной площади Сайбы. Спокойный, уверенный в себе, с некоторой пустотой вокруг: пара посетителей пятилась от него подальше.

– Откуда ты их привел?

– Из Трехмирья, – безмятежно соврал Маркус. – А что? Разве к вам нельзя приходить?

– Почему? К нам можно приходить. Можно даже приводить менестрелей. Вот только петь им нельзя. Так что извольте проследовать в магистратуру. Все. Эльфы, будьте благоразумны.

Для начала офицер разбил аллель. В щепки, которые бросил в огонь. Лена оцепенело смотрела в пламя. Опять вляпались? Потом их вывели из трактира. Дремавший Гару удивленно вскочил, и Маркус мгновенно взял его на поводок, уверив стражу, что пес хорошо обучен. От эльфов не отводили жезлов, от удивленного шута не убирали меча, только вот упирали лезвие в спину. Идти, права, пришлось, недолго, магистратура оказалась в двух кварталах – низкое и просторное здание. У них отобрали вещи, побросав их на обширный стол, у мужчин забрали оружие, а на Ленин кинжал только покосились, потом осмотрели ее саму и здраво решили, что опасности она не представляет даже с пулеметом. Шута держали немного в стороне.

Аиллена, не говори, кто ты.

Почему, Гарвин?

Потому что в мире, где нельзя петь, нельзя и рассказывать. Молчи. Ты не Странница.

Но Гар…

лена. не надо. молчи.

К ним вышел скучной внешности человек, сел за другой стол – деловой, заваленный бумагами, заставленный чернильницами, подставками для перьев, шкатулками и подсвечниками.

– Проводник?

– Проводник, – снова признался Маркус. – Я не знал, что к вам нельзя ходить.

– Можно. Ты привел этих четверых? Зачем пришли эльфы?

– А я знаю? – удивился Маркус. – Мне платят, я веду.

– Почему же ты все еще с ними?

– А обратно их ты поведешь? Они на месяц хотели. Зачем – их и спрашивай.

– Эльфы, зачем вы пришли в наш мир?

– Посмотреть, – спокойно ответил Гарвин. – Много работали последние годы, решили отдохнуть. А что, у вас предубеждение против эльфов?

Мужчина почесал кончиком пера нос.

– Не люблю, – признался он, – но ты же не станешь возражать, что вас редко кто любит? А закона никакого нет, что эльфам нельзя ходить в наш мир. Пришли – и пришли. Соблюдайте законы, уважайте власть и отдыхайте себе спокойно. Женщина твоя, Проводник?

– Моя, – сказал Милит так, что ему едва не поверила даже Лена. Мужчина вытаращил глаза, недоверчиво глянул на Лену, потом на Милита, потом снова на Лену. – Ты удивлен?

– Ну… Эльфы обычно… с другими женщинами… Эта вроде тебя и постарше… ну… и… как сказать…

– Лучше помолчать, – посоветовал Гарвин, – чтобы глупость не сморозить. Мы от вас отличаемся в числе прочего и тем, что красивы. Все. Поголовно. Так?

– Так, – неохотно согласился мужчина и покусал кончик пера.

– Потому мы и не обращаем внимания на внешнюю красоту, – заключил Гарвин.

– А, понятно… То есть она добрая и хорошая… – промямлил мужчина, стараясь на Лену не смотреть. Милит вполне собственнически обнял ее за плечи, чтоб уж никаких сомнений не возникало, и спокойно объяснил:

– Я ее люблю. Я старше ее лет на семьдесят. Она в тысячу раз лучше всякой женщины, какую я знал до нее. К тому же так случилось, что она спасла мне жизнь. Но я понимаю твое удивление. Так что если ты извинишься, этого будет достаточно.

– Ты извини меня, уважаемая, – привстав, поклонился мужчина. – не хотел я тебя обидеть, просто раньше с эльфами видал только таких, знаешь, вертлявых да молоденьких красоток. Ну, видать, у вас это серьезно. Прости уж.

Лена кивком простила.

– Мало ты эльфов, наверное, видел, – пожал плечами Гарвин. – У меня дочь замужем за человеком была, так поверь мне, он мало чем от тебя отличался, разве что помоложе был лет на десять.

– Была? – уточнил тот. Гарвин, не углубляясь в детали, кивнул:

– Была. Погибли оба. Не извиняйся, это было давно. А Елена к тому же и правда спасла ему жизнь. Это стоит дорого, разве нет? И скажи мне, что же нам грозит за вторжение в ваш мир?

– Ничего не грозит. Вы ж не менестрели. Условие, конечно, есть: никаких разговоров о других мирах. Вообще никаких.

– А менестрелей, стало быть, вешаете? – осведомился Маркус довольно равнодушно. Тот опять удивился:

– Нет, не вешаем. На первый раз. Скажи, менестрель, зачем ты пошел с Проводником?

– Зачем странствуют менестрели? – улыбнулся шут. – Хотел выучить несколько новых баллад. Я… я не очень хороший менестрель. Сам песни сочинять не умею. Вот и подумал, что научусь таким, каких дома никто не слыхивал.

– Не придется тебе больше петь, это точно, – вздохнул собеседник. Он так и не изволил представиться. – С менестрелями у нас разговор короткий. Чтоб неповадно было. Прямо тут и сейчас. Ну-ка, ну-ка, без глупостей, если не хотите поближе познакомиться с этими жезлами! Они вашу магию на вас же и обратят.

Шут на них не смотрел. Случайные попутчики. У одного денег на Проводника не хватило. Милит держал Лену так нежно, что она и шевельнуться не могла.