Принц для снежной бабы

Почему-то она себя чувствовала с Федором в такой безопасности, что даже не допускала мысли, что с ними может что-то произойти.

– Похоже, что заблудились, – подтвердил Федор. – Вот какого лешего я ночью с тобой поперся в этот лес? Тут и днем заблудиться можно. Говорил тебе – оставайся в доме! Теперь я буду за тебя переживать! На самом деле, не подготовлен, видимо, мой организм к экстриму! А хотел блеснуть перед тобой! – сокрушался он.

– Вот только давай без нервов! Ты бы и один заблудился! Нам от этого легче было бы?! Странно, что мы так вот с территории санатория плавно переместились в лес, и ничего нас не остановило, то есть не было забора, ограждения…

– А ты тут вообще заботу о людях наблюдаешь? Лес и лес, степь и степь… Что характерно, мы с тобой явно ушли в сторону от моря.

Федор прислонился к стволу дерева:

– Можно я передохну?

– Да, конечно! Тебе же тяжело ходить, а мы тут бродим уже добрых двадцать минут! Какая я невнимательная! Извини.

– Присядем на землю? – предложил Федор и рухнул. – Не сесть бы только на муравейник. Интересно, геморрой муравьи лечат?

Рита рассмеялась:

– Что за вопросы? Тебя что-то беспокоит?

– Пока нет, но при сидячем образе жизни бывает, говорят.

– Надеюсь, нас минует чаша сия, – улыбнулась она.

Рита нашла его плечо руками и присела рядом.

– Не садись на землю, женщинам нельзя, садись на меня, – усадил он ее себе на колени.

– Не тяжело?

– Шутишь? Нет, конечно. Мечта любого ковбоя заполучить такую красотку на колени.

Рита поняла, что он опять шутит, и расслабилась:

– Под нами что?

– Коряги и колючий мох, – ответил Федор. – Со мной в жизни еще такого не было. Ты точно навсегда отпечатаешься в моей памяти как самая экстремальная женщина.

– А ты все по дорогим отелям и бутикам? Знай наших! Мне кажется, что нам лучше двигаться. Так сидеть здесь и ждать неизвестно чего…

– Хорошо, пошли, если честно, я боюсь змей, – буркнул Федор, вставая, и Рита тут же закричала, запрыгивая на него и едва не сбивая с ног:

– Ужас! Помогите! Здесь змеи? Где они?! Ты их видишь? Ты их чувствуешь? По тебе что-то ползет? Говори мне правду!!

– Успокойся! Ничего и никого я не вижу! Я так сказал. Я не знаю, какая живность и нечисть здесь водится! Я не ботаник и не зоолог!

– Не пугай меня! Не говори при мне про змей и пауков! Я чуть с ума не сошла! – пожаловалась Маргарита, переводя дух.

– Ладно, не хотел пугать. Пройдем еще дальше или назад повернем? Не заплутать бы совсем.

Они крепко взялись за руки и продолжили путь по тропинке вперед по обоюдному согласию, радовало то, что она вообще была, значит, есть надежда куда-то выйти. То есть куда-то она же должна была вывести?

– Смотри, впереди свет! – показал рукой Федор, и они с радостью устремились туда. Потом они услышали голоса, но тут же испытали разочарование, так как обладатели этих голосов громко ругались матом. Парочка инстинктивно затормозила, решив не выдавать своего присутствия.

– Ну и почему этот козел не пришел сегодня? Эта тварь будет рычать и стонать всю ночь? – ругался один из мужиков.

– Нажрался, наверное, вот и не пришел! Малахольный художник! Я считаю, если мужик по жизни неудачник, то он начинает называть себя творческой личностью!

– Ну, мы тоже с этой скотиной не должны тут сидеть! Латать раны – его задача. Он неплохие деньги берет за «стравку».

– Да ладно, Григорич, мы тоже «бабки» имеем, тоже заинтересованные лица, – засмеялся мужик.

– Но сегодня ее здорово потрепали, подыхает поди, – почесал затылок другой мужик, – так что лишится он своего приработка! Да и мы с тобой тоже!

– А это наша вина, что ли?! Где он? Почему не пришел вовремя? Мы за его животным подчищать не договаривались. Наше дело – сам процесс! А у него, видимо, слабая нервная система, как у бабы!

– Если честно, сегодня собаки были в ударе. Да и нам приплатили за то, чтобы медведя совсем загрызли. Этого же никто не узнает? – вели они какой-то жуткий диалог.

– А Ерохе об этом знать необязательно! Дело не очень хорошее, и все знаем, что риск присутствует везде и всегда. Вот и случилось несчастье! Завтра ему об этом сообщим.

И тут тишину ночи прорезал душераздирающий рык, полный боли. У Маргариты даже волосы на голове зашевелились.

– Что это?! – вцепилась она похолодевшей рукой в плечо Федора.

– Слышь, Григорич, я не могу это терпеть. Она все равно до утра сдохнет, кровью истечет, но как-то уж совсем не по-человечески. Мучается скотина…

– Ой! Давно ли у тебя жалость такая проявилась! Скольких на твоих глазах загрызли?

– Так то – загрызли, – возразил мужик, – а тут…

– Так иди и добей! Киркой вон, чтобы не видно было, что добивали! Пусть подумает, что собаки затрепали, – предложил «Григорич».

Маргарита дышать перестала от напряжения. Один из мужчин пошел куда-то. Перед глазами Маргариты и Федора была небольшая полянка с деревянным домиком, избушкой.

– Сиди здесь и не вылезай! – шепнул ей Федор и вышел на опушку так быстро, что Рита не успела ничего сделать.

– Эй, любезный, вы бы не спешили кого-либо убивать! Что здесь происходит? – обратился он к мужикам.