Принц драконов

Восемь всадников рухнули с коней, девять, десять… Теперь она поняла, почему Маэта ждала, пока из ущелья не выйдет последняя шеренга. Раненые подталкивали других вперед, а упавшие лошади перекрывали путь к отступлению.

Но мериды не торопились отступать, и внезапно один из одетых в кожу защитников крепости с криком упал с надвратной башни и рухнул на твердый песок. Чуть выше себя и наискосок Тобин увидела дюжину лучников. Они заняли позицию на карнизе, нависшем над ущельем. Но гадать, как они там оказались, было некогда: она услышала свист, и железный наконечник расплющился о стену у ее плеча. Принцесса устремилась к другой бойнице, успела выпустить стрелу и услышала голос Маэты, приказывавшей всем, кто был по эту сторону ворот, сделать то же самое. Позиция остальных не давала им возможности ответить на эту новую атаку.

Еще один из лучников Стронгхолда полетел вниз, словно дракон со стрелой в груди. Всадники штурмом взяли первые ворота и устремились вперед по длинному тоннелю. Маэта отдала приказ отходить к следующему двору, где они будут недосягаемы для луков меридов, а сами смогут расстреливать всадников, которые станут ломиться во внутренние ворота.

Тобин схватила второй колчан и выругалась — наполовину от досады, наполовину от боли. Оказалось, что стрела задела ее бедро, а принцесса заметила это только сейчас, когда надо было побыстрее двигаться. С трудом выбравшись из нищи, она захромала в сторожку, сыпля на ходу проклятиями.

По узкому проходу она добралась до амбразур над внутренними воротами. Здесь собрались все лучники. Лица их были мрачными: надежда на легкую победу не оправдалась. Старая Мир даль стояла посреди двора и кричала на слуг, вооружавшихся кто копьем, кто щитом — всем, что не сумели забрать с собой в Ремагев Оствель и другие защитники крепости.

Маэта осмотрела ногу Тобин и наложила на рану повязку с травами.

— Ах я, старая дура… — сокрушенно промолвила она. — Но не волнуйся, здесь мы им покажем. На всякий случай я велела твоим мальчишкам держаться ближе к проходу в задней части грота.

— Какому еще проходу? — удивилась Тобин, но Маэта уже ушла.

Видимо, травки были с каким-то секретом, потому что боль утихла и Тобин сразу перестала хромать. Она устроилась рядом с мужчиной, у которого была такая же повязка. Сквозь бинты просачивалась кровь, и он не мог встать на ногу, но старался удерживать равновесие. Он взял лук наизготовку: мериды должны были ворваться в ворота как раз под ними. Отсюда лучники Стронгхолда будут стрелять врагам в спину.

Тобин и мужчина улыбнулись друг другу, но дочь принца-воина вдруг превратилась в мать близнецов, бегавших по двору и испускавших воинственный клич. Пока конные мериды ломились в ворота, Сорин и Андри вооружились кухонными ножами и маленькими учебными щитами; однако эти щиты были высотой с них самих.

— Нет! — вскрикнула Тобин. — Андри, Сорин, бегите!

Тут ворота подались, и всадники ворвались во двор. А у нее были только стрелы с красно-белым оперением, чтобы защитить своих сыновей.

***

— Вот сюда, — сказала Сьонед Рохану, заводя мужа в неизвестный ему проход в скале. Он шел следом по тоннелю, достаточно просторному, чтобы пройти лошади. Два человека легко и быстро миновали каменный коридор, и не успел Рохан опомниться, как они оказались в гроте.

— Пойдем, — сказал он, когда отдышался. — Богиня, я надеюсь, что мы не опоздали…

Они бежали к внутреннему двору, из-за стен которого доносились звуки, которые были понятны даже Сьонед, никогда не видевшей настоящей войны: удары стали о сталь, ржание лошадей, крики раненых и умирающих. Рохан подсадил жену, а затем схватился за ее руку и сам забрался на стену. Обведя глазами двор, он спрыгнул вниз и подобрал чей-то валявшийся на земле меч.

Сьонед осталась там, где была. В разных концах двора стояли группы по три-четыре мерида в каждой: тугие маленькие узелки, ощетинившиеся мечами во все стороны. Она выбрала ближайшую группу, подняла руки без колец и наслала на врагов Огонь.

Потом настала очередь второго узелка, третьего… Трещало пламя, раздавались крики обожженных. Всадник из следующей тройки бросился к ней, собираясь убить рыжую ведьму с дикими глазами, которая напустила на них Огонь «Гонца Солнца». Одно мановение руки, и тело врага вспыхнуло. Меч выпал из обожженных пальцев, и воин закричал от боли. Сьонед улыбнулась и окутала Огнем еще одну группу всадников.

Рохан видел четыре, пять, шесть вспышек Огня. Он вонзал подобранный меч в ближайшее пламя, убивая всех без разбора, мужчин и женщин, лиц которых не мог разглядеть… Когда остатки меридов развернулись и помчались назад через длинный тоннель, он окликнул Сьонед. Она все еще стояла на узкой стене, не поднимаясь с колен, слегка покачиваясь из стороны в сторону; руки ее были вытянуты вперед, а волосы падали на плечи, как водопад ее собственного Огня.

— Сьонед! — снова крикнул он. — Довольно!