Принц Эдип

Когда муж оказался без работы, Ада поначалу значение этому не придала. Есть его отец, есть ее родители. Но папа-генерал, у которого денежки водились, вдруг… женился! На домработнице, которая помогала вдовцу по хозяйству! Женщине было лет сорок, генералу в отставке шестьдесят. Она была разведена, имела незамужнюю двадцатилетнюю дочь, и обе оказались не прочь наложить лапу на имущество генерала. Включая загородный особняк, московскую квартиру, машину «Волга» и банковский счет. Бороться Ада не умела, ее этому не учили, а Лопухин, чуть что, по-женски впадал в истерику. Мачеха же действовала хладнокровно. Ада, сколько ни билась, не могла заставить тестя прописать ее и внука в московской квартире. Зато «молодую» жену и падчерицу отставной генерал прописал там охотно. Ада чувствовала, как имущество уплывает из рук. Денежный ручеек от мужа и его чиновного отца иссяк, и она кинулась к своим родителям.

Деньги ей, конечно, давали. Отец по-прежнему работал, защитил докторскую диссертацию, много оперировал, пользовался уважением коллег и безграничным доверием пациентов. А мама стала сдавать. Ноги и руки чудовищно отекали, пальцы рук почти не разгибались, она с огромным трудом выполняла теперь работу по дому. И анализы были плохие. Диагноз коллег был: полиартрит. Глядя на нее, Ада раздражалась. Хочет повесить на нее хозяйство? Что ж, на два дома трудиться? А деньги? Отцу теперь приходится работать на две семьи! Могли бы позаботиться о единственной дочери и внуке! Доллары надо было копить! Доллары! Не рубли! Принцесса никак не могла поверить в то, что сказка кончилась.

В отчаянье она метнулась к Люсе. Та уже привыкла, что подруга приходит в слезах. Поила ее чаем, пыталась успокоить. И на этот раз сказала:

— Ну что ты, Ада! Ничего страшного не случилось. Все живы, здоровы, с мальчиком все в порядке. Это главное. А деньги — дело наживное.

— Тебе хорошо говорить! — и на глазах у Ады выступили злые слезы. — У тебя муж — миллионер!

— Но не всегда же так было, — тихо возразила Люся.

— Тебе-то повезло. А мне что делать? Славка целый день дома. Лежит, в потолок смотрит. Вместо того чтобы искать работу. Мы живем на деньги моего отца. Ума не приложу, что делать!

— Может, тебе пойти работать? — робко спросила Люся.

— Работать? — Ада метнула на нее злой взгляд. -Куда? В библиотеку? И сколько ты получаешь?

— Зарплата, конечно, маленькая, но…

— Спасибо большое! Пусть муж работает!

— Ну, хорошо, — сдалась Люся. — Я поговорю с Петей. Он не любит, когда я вмешиваюсь в дела фирмы, но ради тебя… У меня ведь всего две подруги. Ты и Ная.

— Ты, правда, это сделаешь? — слезы на глазах у Ады моментально высохли.

— Ну, конечно!

Разговор с мужем вышел тяжелым. За десять лет знакомства Рябов уже составил мнение о Вячеславе Лопухине и не склонен был с ним связываться. Но Люся впервые настаивала.

— Ты же был свидетелем на их свадьбе, — напомнила она. — Слава — неплохой человек. Просто он переживает сложный период.

— Ну, хорошо, — кивнул Петр Рябов. — Если бы ты каждый день за кого-нибудь просила, я бы тебе отказал. Но поскольку это в первый раз…

И он тяжело вздохнул. Потом внимательно посмотрел на жену и сурово сказал:

— Но запомни. Люди неблагодарны. Не надо думать, что Ада после этого будет руки тебе целовать. Скорее, напротив. Ты станешь для нее врагом на всю жизнь.

— Я не понимаю…

— Вот увидишь. Впрочем, тебе это будет тяжело. За что люблю тебя, Люся, так это за твое доброе сердце. Знаешь, сейчас всяких можно найти. Блондинок, брюнеток, белых, черных, маленьких, высоких. Образованных, интеллигентных, говорливых, или же, напротив, молчаливых. А вот где найти добрых? А? За какие деньги? Нет таких денег. Вот и получается, что ты, Люся, уникум. Бриллиант чистой воды. На вот.

И Петр Рябов протянул жене бархатную коробочку, буркнув:

— Сегодня купил.

— Что это?

Люся открыла и ахнула: в коробочке было колье. Сверкнул огромный изумруд, и она невольно зажмурилась. Красота-то какая! Очередной год Петр Николаевич Рябов завершил с прибылью. Первое, что он сделал, подбив итоги — купил подарки жене и дочери. Люся со вздохом закрыла коробочку, подняла на мужа печальные глаза и спросила:

— А как же Ада?

— Я не понял: тебе подарок понравился?

— Очень, Петя! Очень! А как же Ада?

— Ты неисправима, — покачал головой Петр Рябов. — Пусть с десятого числа выходит на работу. Адрес он знает.

Так началась эпопея «Рябов — Лопухин». Если бы Люся знала тогда, во что втравила любимого мужа! Надо было поступить так же, как в свое время с Наей. Мир между ней и Петей дороже всего на свете. Но кончилось тем, что, стряхнув меланхолию и справившись с новогодним похмельем, Вячеслав Лопухин надел дорогой костюм, полил себя одеколоном и десятого января поехал в офис Петра Николаевича Рябова…

НАШЕ ВРЕМЯ. 27 АВГУСТА, ЗА ПОЛНОЧЬ

— Значит, Людмида Федоровна хлопотала за подруг, — сделал вывод Алексей, когда Сажин закончил свой рассказ. — А почему? По доброте душевной, или… Ее шантажировали?