Принц Галлии

— Ее платье местами разодрано в клочья, кожа на ее запястьях натерта до крови, а на теле я видел следы от ударов плетью…

Филипп резко вскочил, сжимая кулаки. Лицо его исказила гримаса ненависти и отвращения.

— Господи! — простонал он. — Какие они скоты!.. Господи Исусе…

Он снова сел и низко наклонил голову, чтобы Монтини не увидел слезы в его глазах. После некоторых колебаний Этьен, не спрашивая разрешения, присел рядом с ним.

— У тебя есть братья? — спустя минуту отозвался Филипп.

— Нет, монсеньор, — ответил Монтини. — У меня только сестра. Но я понимаю вас…

Филипп горько вздохнул.

— Почему, — проговорил он, обращаясь к самому себе, — почему они не умерли вместе с их матерью? Почему они живут и позорят нашу семью? Это несправедливо!.. — Он снова встал. — Где та девушка?

— На хозяйственном дворе, монсеньор. Если, конечно ее не…

Дальше Филипп его не слушал. Он стремглав побежал вдоль боковой аллеи к правому крылу здания, миновал арочный проход, затем свернул немного влево и через минуту очутился на широком подворье, примыкавшем к хозяйственным постройкам замка. Как всегда в такую пору, там было шумно и многолюдно, но обычного оживления Филипп не обнаружил — лица у слуг были мрачные, а взгляды хмурые.

— Где девушка? — громко и чуть визгливо спросил Филипп, оставив без внимания почтительные приветствия в свой адрес.

— Ее только что забрали, ваше высочество, — сказал один из надзирателей, указывая древком хлыста в противоположных конец двора, где через распахнутые ворота выезжала повозка в сопровождении нескольких вооруженных всадников. — Похоже, монсеньор, что на сей раз ваш брат попал в серьезную переделку.

Филипп поднялся на цыпочки и посмотрел в том же направлении. Он не узнал всадников со спины, но цвета их одежд были ему хорошо знакомы.

«Только не это! — подумал Филипп, цепенея от ужаса. — Господи, только не это!..»

Несколько секунд он простоял неподвижно, затем стряхнул с себя оцепенение и бросился к воротам, отталкивая по пути не успевших уступить ему дорогу слуг.

Услышав позади шум, сопровождавшие повозку всадники, оглянулись и придержали лошадей; остановилась также и повозка. Филипп подбежал к ней и увидел, что тело девушки полностью накрыто двумя широкими плащами, из-под которых выбивалась наружу лишь небольшая прядь темно-каштановых волос. На какое-то мгновение он замер в нерешительности, моля небеса, чтобы его страшная догадка оказалась неверной, и наконец откинул край плаща.

Он знал эту девушку. Конечно же, знал…

Красивое смуглое личико, юное, совсем детское, всегда такое веселое, улыбчивое и жизнерадостное, теперь было бледным и неподвижным, точно маска. На нем застыло выражение боли, скорби и тоски за утраченной жизнью. А на левом виске виднелась запекшаяся кровь — очевидно, туда пришелся роковой удар…

— Нет! Нет! — надрывно закричал Филипп. — Боже мой, нет!

Подчиняясь внезапному импульсу, он бросился прочь от повозки, вновь отталкивая оказавшихся у него на пути слуг. Теперь он знал, что ему делать.

Филипп рыскал по всему дворцу в поисках Гийома, пока не встретил его в одном из коридоров. Увидев младшего брата, который, сжав кулаки и гневно сверкая глазами, стремительно мчался к нему, Гийом попытался было скрыться, но не преуспел в этом — Филипп бегал гораздо быстрее и вскоре догнал его.

Гийом был на десять лет старше, на голову выше и в полтора раза тяжелее, однако Филипп имел перед ним преимущество в быстроте, ловкости и изворотливости. Молниеносным движением он нанес ему удар кулаком в челюсть, затем пнул коленом в пах. Не успел Гийом согнуться, как на него обрушилось еще два удара — ребром ладони в шею, чуть выше ключицы, и по почкам. В следующий момент Филипп мастерским приемом сбил его с ног и, решив, что этого достаточно, выхватил из ножен кинжал, намереваясь заколоть своего старшего и самого ненавистного брата, как свинью.

Сбежавшиеся на шум драки стражники не вмешивались. Они не питали симпатии к Гийому, поэтому решили ничего не предпринимать, пока перевес на стороне Филиппа. Однако в любой момент, едва лишь удача улыбнется Гийому, они готовы были немедленно разнять их.

Понимая это и видя, что Филипп без шуток собирается убить его, Гийом резко вскочил на ноги. С неожиданной ловкостью он увернулся от кинжала и что было силы, вложив в этот удар весь свой вес, толкнул Филиппа к лестнице в надежде, что брат не удержится на ногах, покатится вниз по ступеням и, чего доброго, свернет себе шею.

Филипп в самом деле споткнулся, но, к счастью, на ровном месте, не долетев до крутой лестницы. При этом он сильно ударился головой о каменный пол, глаза ему ослепила яркая вспышка, затем свет в его глазах помер, из носа хлынула кровь, и он потерял сознание.

Стражники вовремя оттащили Гийома, ринувшегося было добивать бесчувственного брата…