Принц Голливуда (ЛП)

Макайла ставит бокал вина рядом со мной и наклоняется за противнем в ящик под духовкой. Затем поднимает глаза.

— Не знаю, может этой осенью или следующей весной. Ни один из нас не хочет торопить события.

Включив огонь под сковородкой для нагрева масла, я начинаю резать лук.

— Умно. Так у вас будет время закончить перестановку в доме и спланировать свадьбу без стресса.

Отпивая вино, она смотрит на меня поверх края бокала.

— Да. Кем уже некоторое время пытается купить этот дом у владельца, и, думаю, они наконец пришли к соглашению насчет цены. Когда он действительно станет нашим, хотим закончить внутри и атакуем экстерьер. Первое, что хочет переделать Кем, — патио.

Уронив нож, я поворачиваюсь к ней и хлопаю в ладоши.

— О боже, вы, правда, собираетесь купить этот дом. Это просто фантастика.

Ее плечи приподнимаются с радостью, и она начинает резать хлеб.

— Я тоже так считаю, только не говори Кему, что я сказала тебе. Он сам хочет рассказать тебе об этом.

— Не говорить Кему что? — раздается глубокий голос, определенно принадлежащий моему брату.

— Я попала. — Макайла улыбается и выворачивает голову, чтобы поцеловать жениха.

Кем шлепает ее по попке и быстро целует.

— Плохая девочка. Думаю, придется наказать тебя, — шепчет он, но недостаточно тихо.

— Прекрати! — кричу я. Я в последнюю очередь хочу слышать разговоры брата о сексе. — Она рассказывала мне о вашем новом доме, — выпаливаю я, бросая помидоры в сковороду.

Кем подходит и заглядывает мне через плечо.

— Да! — он радостно вскидывает кулак. — Твой соус к спагетти — мой любимый.

Улыбаясь, я добавляю чеснок и специи.

— Знаю.

Деревянные ложки в ящичке с другой стороны, он открывает его и берет одну. Передавая ее мне, говорит:

— Сделай побольше. Я пригласил Бруклина присоединиться к нам.

Когда беру ложку, разворачиваюсь и пытаюсь скрыть радость, наклоняясь, чтобы почувствовать запах готовящегося чеснока.

— Думаю, здесь хватит.

Макайла ставит нарезанный хлеб с маслом и чесноком в духовку.

— Я пойду переоденусь, затем накрою на стол.

В тот момент закипает вода, и я беру упаковку пасты.

— Не спеши.

Кем достает дуршлаг и ставит его в раковину, встроенную на островке.

— Я вернусь помочь. Справишься?

Я машу головой.

— Тебе тоже не нужно спешить.

Он усмехается.

— Уверена?

Взяв полотенце с плеча, бью им брата по груди.

— Иди. Я разберусь.

Мне нравится видеть брата счастливым. А по его хорошему настроению сейчас я понимаю, что с Бруклином ничего плохого не произошло.

Как только я бросаю в воду пасту, звонит мой мобильный, и на экране высвечивается имя Лендона.

Я говорила с ним чуть раньше, как и с Картером, так что удивлена, что он снова звонит.

— Привет, плохиш, — отвечаю я, чтобы проявить свою дерзость.

— Для тебя игрок главной лиги, и привет, — смеется он.

Придерживая телефон щекой, я достаю из ящичка большую вилку для пасты.

— Какая я глупая, забыла, что ты получил повышение.

Его голос понижается.

— Любишь бить ниже пояса.

Знаю, он ждет сексуального ответа, но по какой-то причине, я не хочу лезть на эту тропу, потому меняю тему, как сделала это раньше.

— Какая честь получить два звонка за один день.

— Я беспокоился о тебе. У тебя был расстроенный голос, когда ты рассказывала о своем отце ранее. Звонила маме?

Вода кипит слишком сильно, так что я убавляю огонь.

— Да.

— И?

Мои мысли переключаются на то, что сказал мне утром Картер, когда я рассказала ему о прошлой ночи. Мой лучший друг сказал не флиртовать с двумя парнями одновременно. И хотя он и понимает, что Бруклин не ищет ничего больше перепиха, сказал, что именно этим я и занимаюсь. Кто-то всегда обжигается, вот что он сказал. Серьезно, мне стоит послушать Картера. Встретив прошлым летом двух парней, которые ему очень понравились, он тайно встречался с обоими. И выяснил, что любовный треугольник — это не гейская групповуха, когда оба парня бросили его.

Думая об этом, я накрываю соус и делаю огонь на минимум, после чего беру свое вино и опираюсь на столешницу. Буду удерживать наши беседы во френд-зоне, пока не отделаюсь от своего влечения к Бруклину.

— Сказала ей, что выяснила, и что мне жаль. Не удивительно, что она заплакала, затем попросила не ненавидеть отца.

— Но ты ненавидишь?

Я хмурюсь, когда брат возвращается на кухню.

— Кто это? — говорит он одними губами.

Я игнорирую его взгляд и кручу бокал.

— Ненавижу — сильно сказано. Думаю, я сейчас словно онемела и просто разочарована.

— Это понятно, — комментирует Лендон. — Он знает, что ты знаешь?

— Да. Я написала ему. Рассказала всё и сообщила, что беру двухнедельный отпуск.

— И?

— И не открыла его ответ. Я пока не готова к этому. Может, поговорим о чем-то другом? — предлагаю я.

— Конечно, — отвечает он, затем спрашивает: — Так ты вернешься через две недели? Хочу отвезти тебя на поле и научить подавать мяч.

— Идея веселая, но не знаю, когда я вернусь, — говорю ему, ловя на себе взгляд брата.

Он, прищурившись, смотрит на меня. Я широко открываю глаза и отворачиваюсь от него. Он знает всё о нашем отце — он сидел рядом со мной, когда я отправляла мейл — так что его интерес к моему звонку никак с этим не связан.