Принц Голливуда

На ее щеках появляется румянец, словно она злится.

— Нет, я же сказала, что только узнала об этом.

Я смотрю куда угодно, только не на нее, потому что могу рассмеяться над этой паршивкой, и выпаливаю:

— Кем уехал до воскресенья.

Все еще злясь, она указывает на подъездную дорожку.

— Но его машина дома?

В ее голосе слышно сомнение, словно она не уверена в правдивости моих слов.

— Это «Джип» не Кема, а Макайлы.

Поднявшись на носочки, словно балерина, она указывает на подъездную дорожку.

— Тогда это его.

Я пытаюсь не смеяться. Интересно, мы будем играть в угадайку со всеми машинами на улице?

— Это даже не «Джип», а «БМВ», и он принадлежит Мэгги. Они с Кином приехали из западного Голливуда и оставили машину здесь.

Она разворачивается, очень грациозно, надо сказать, особенно в ее состоянии, и по выражению ее лица, думаю, она наконец верит мне, но я в этом не уверен.

— Кем уехал в Мексику, — говорю я ей для пущей уверенности.

Едва держась на ногах после своего пируэта, она осматривается, останавливая взгляд на черной сумке рядом с чемоданом.

— Тогда я позвоню ему и скажу, что я здесь, узнаю, когда он приедет домой.

Я пялюсь на нее. Она все еще недоверчиво качает головой, начиная пошатываться. Заволновавшись, что она может упасть, я делаю шаг ближе, чтобы поймать ее, если понадобится.

Каким-то чудом ей удается дотянуться до сумки, но наклонившись, она мгновенно выпрямляется.

— Вау, зачем ты заставляешь крыльцо кружится? — спрашивает она.

Она еще забавнее, чем я помню. Серьезной девчонке, которая командовала мной, присуща некая легкомысленность, а может все дело в выпивке. Засунув руку в карман, я достаю телефон.

— Вот, возьми мой.

Она подносит его ближе, после отталкивает подальше.

— Что это за телефон?

— Эммм… айфон.

— Он не на английском, — говорит она разочарованно.

Тяжело сдержать смешок. Но мне как-то удается. Думаю, она придет в ярость, если я сейчас рассмеюсь. Подойдя ближе, я переворачиваю его — она держала его вверх ногами. Затем, накрыв ее руку своей, я нахожу номер Кема и нажимаю на него.

Бип.

Бип.

Бип.

Затем ответ.

— Вы дозвонились Кему. Оставьте сообщение.

Бип.

Она пялится на него, словно в шоке, и сбрасывает звонок.

— Он не отвечает. Он всегда отвечает, когда я звоню.

Я прячу телефон в задний карман, пока она не уронила его, и мне становится ее жалко.

— Он в каком-то дальнем районе в Мексике с отвратной связью и, уверен, погода не помогает. У меня дома есть номер их отеля. Можешь позвонить и оставить ему сообщение на ресепшене.

Не успеваю я поймать ее, как она соскальзывает по стене дома, ощутив полное поражение. Теперь я жалею, что не уделял должного внимания тому, где, по словам Кема, он хранил запасной ключ после обновления системы безопасности, и каков новый код.

А в следующее мгновение она уже плачет. Ревет. Слезы льются, словно из ведра.

— Теперь я бездомная.

Я наклоняюсь и поднимаю ее лицо за подбородок.

— Эй, все хорошо. Можешь остаться у меня.

Она поднимает взгляд и улыбается.

— Ты уверен?

— Да, конечно.

Все краски тут же исчезают с ее лица.

— Видишь, ты, правда, принц.

Едва ли.

Если бы она только знала о мыслях, проносящихся сейчас в моей голове, среди которых нет ни одной благородной.

— Влка, — бормочет она.

— Что?

— Вокла, — произносит она, на этот раз облизывая свои полные губы.

Замахав головой, я предлагаю ей руку и говорю:

— Пойдем. — Ей уж точно не стоит больше пить. — Я заберу твои вещи после того, как заведу тебя к себе.

— Ты такой милый, — бормочет она, хватаясь за мои пальцы и крепко сжимая их.

Она легкая, потому я легко поднимаю ее на ноги, несмотря на китайскую пытку, которую она устроила моим пальцам.

Не успеваю я одуматься, как она уже облокачивается на меня. Знаю, меня не должно это возбуждать, поверьте, знаю. Но вот мой член — ему предстоит выучить урок о сестрах друзей, потому что он требует внимания.

Вдох.

Вдох.

Вдох.

Что за черт?

Амелия втягивает носом воздух, уткнувшись мне в шею.

— Ты нюхаешь меня? — спрашиваю я ее.

Ни капли не смутившись, она отвечает:

— Да, и ты приятно пахнешь.

Ага, мой член прям подпрыгивает от вероятного значения этой фразы.

Лежать, малыш.

Этому не бывать.

— Совсем не похоже на моего отца, — добавляет она.

Ладно, я просто проигнорирую этот комментарий.

Хоть мне до смерти не хочется отрывать ее от себя, я все же это делаю.

— Давай положим тебя в кровать, — говорю я ей.

Она мурлычет.

Правда мурлычет. Словно ей нравится эта идея. Она думает, я присоединюсь к ней? Полагаю, да.

Ладно, может так и будет.

Выворачиваю себе руку.

Нет! Мне приходится оттеснить эту мысль и это чертовски сложно, но она младшая сестра моего лучшего друга, и давайте признаем — Кем убьет меня, если я прикоснусь к ней.

Глядя прямо перед собой, я решительно настроен отнести ее в кровать. Просто в кровать. И не в мою.

Я делаю шаг.

Затем еще один.

Все идет хорошо… пока мы не подходим к лестнице, и она смотрит на меня, словно видит звезды, после чего отключается. Намертво.

Прекрасно.

Просто прекрасно.