— Я сделала несколько хороших снимков на улице, когда приехала, и несколько внутри. Пришлю тебе завтра.
— Чертовски круто, — говорит он, снимая с шеи мой фотоаппарат.
— Эй, что ты делаешь?
— Забираю его. Завезу завтра к тебе в квартиру. Не беспокойся, красавица.
Я в замешательстве склоняю голову на бок.
— Я уже достаточно наснимал. Скоро буду уходить, встречаюсь с Эли у него.
Понимая, что моя работа здесь была просто прикрытием, чтобы вытащить меня сюда, и теперь она окончена, я приподнимаю бровь.
— Для полуночного поцелуя, наверное?
Картер легко смущается при разговоре о чем-либо, касающемся секса, при посторонних. Это всё его британские манеры. Сложно воспринимать фасад, за которым он скрывается. Он совершенно не такой. У него целыми днями может работать порно канал. И раз я это знаю, то сдержаться не могу.
— Может даже для небольшой новогодней групповушки?
Картер встречается с Эли всего две недели, и им еще предстоит сделать это. Картер обычно не ведет себя, как я. А точнее, он не ждет, прежде чем переспать с кем-то. Не придерживается правила трех свиданий, как я, или вообще каких-либо правил, раз на то пошло. Однако с Эли он не спешит. Думаю, парень ждет идеального момента.
Прищурившись, Картер смотрит на меня.
— Нельзя знать, что принесет ночь.
Я улыбаюсь ему и целую в щеку, затем шепчу:
— Да, предугадать нельзя.
Картер улыбается.
— Я наберу тебя позже.
— Не забудь.
Затем он кивает Лендону.
— Веди себя правильно с моей девчонкой, — говорит он, прежде чем оставить нас двоих.
— Он, кажется, отличный парень, — комментирует Лендон, когда Картер скрывается из виду.
— Да, так и есть. Лучше всех, — соглашаюсь я, возвращаясь на свое место у бара.
Лендон тоже присаживается и наклоняется поближе ко мне.
Достаточно близко, чтобы вместо его одеколона, я могла ощутить джин, который он пил, а также уловить запах его мыла. Чистый и свежий. Спорю, что это «Ирландская Весна». Если игнорировать витающий запах табачного одеколона, пахнет он очень приятно. Внезапно я ощущаю дикое желание облизать его.
— Итак, Амелия, — начинает он, снова делая паузу.
Нервно улыбаясь ему, я смотрю на него и, клянусь, чувствую, как мой клитор пульсирует с таким неистовством, что приходится сжимать бедра.
— Итак, Лендон, — смущенно отвечаю я.
Он проводит языком по нижней губе, отчего та теперь блестит.
— Расскажи, что больше всего любишь делать в этом городе.
Скрещиваю ноги, точно осознавая свои действия, и начинаю рассказывать о Метрополитен-музее, Центральном парке и всех тайных местах, куда я сбегаю фотографировать.
Его взгляд снова обращен к моим ногам, а зрачки становятся всё шире и шире с каждым моим словом.
Так мы переходим ко второму этапу нашего свидания вслепую, и, говоря словами моего лучшего друга... всё идет чертовски хорошо.
Или как сказал бы мой брат... офигенно.
Глава 3
ДРЯННЫЕ ДЕВЧОНКИ
Амелия
Путешествие в «позолоченный век» в клубе «Гриффин» — давняя и любимая традиция любителей ночной жизни среди элиты Нью-Йорка. Богатые и знаменитые волки с Уолл-Стрит, топ-модели и голливудские магнаты любят заряженную яркими эмоциями роскошную атмосферу. Как и их сыновья и дочери, естественно.
Спустя полтора часа и четыре коктейля, я понимаю, что пытаюсь сделать с Лендоном то, чего давно не делала.
Потанцевать.
Мое волнение десятикратно увеличивается, когда Лендон пробивает путь через толпу и ведет меня наверх.
На основном этаже толпа такая, что и яблоку негде упасть. Танцпол находится в задней части клуба и для того, чтобы добраться туда, понадобится время.
И это хорошо, потому что мне не помешает собраться с силами.
Проходя мимо встроенных в стены диванчиков, я понимаю, что изучаю лица сидящих. Большинство я не узнаю. И хоть некоторые мне знакомы, понятия не имею, откуда именно.
Думаю, один из них — знаменитый диджей, крутящий пластинки, или что там сейчас делают диджеи. Оу, а в том углу, кажется, сидит Эд Вествик. Я встречала его однажды, когда возле моей школы снимали «Сплетницу
А вот фильмы и голливудские актеры — это уже совсем другая история. Мне нравится смотреть все жанры, начиная от романтических комедий и заканчивая страшными триллерами. Я не привередничаю, но соблазнительное кино шестидесятых — мое любимое.
Внезапно запах одеколона Лендона становится сильнее. Аромат табака практически душит меня, приходится задержать дыхание.