Принц и Лишний

– Я ослепла, – тяжело вздохнула я, чувствуя, как объятия сжимаются крепче, а меня по щеке гладит маленькая теплая ладошка. – Зачем вам слепой ребенок? Светик, я прошу тебя, дай мне кольцо возврата! Мне нужно вернуться домой!

– Маленькая моя, здесь твой дом… Знаешь, я буду тебе все рассказывать… Мы станем твоими глазками. Тебе нужно искупаться, покушать, отдохнуть, а мы с папой пока подготовим для тебя комнату, – прошептала Света, убирая волосы с моего лица. – Как же так…  Бедная моя…

– Не показывайте меня никому. Даже слугам,– прошептала я. – Они не должны видеть мое лицо. Я вас умоляю!

– Она стесняется своей слепоты,  – вздохнул «папа», неся меня купаться. – Я оставлю тебя с мамой, а сам предупрежу, чтобы для тебя все подготовили… Не бойся, кроме нас к тебе никто заходить не будет.

«Везет мужику. Жена – после аварии, «дочь» – слепая… Обычно таких детей, как ты, многие родители подумывают оставить в роддоме!» – вздохнул полярный лис.

Я искупалась, обернулась простыней, переоделась в чистую одежду. Надеюсь, что не задом наперед.  Меня бережно повели в комнату. Света взяла меня за руку и прикоснулась моими пальцами к чему-то большому и холодному.

– Это – твоя комната. Вот – мраморная колонна… Мрамор не белый. Он такой, с прожилками, чуть пожелтевший… А на самом верху красивые завитушки… А здесь у нас розы… Это – особый сорт. Называется «Вечная Любовь». Некоторые розы крупные, как эта. А некоторые маленькие, как вот эта. Знаешь, милая, эти цветы очень капризны. И каким бы искусным ни был садовник, из всех побегов приживается  в лучшем случае половина.  Но даже из них не каждый цветет. Поэтому если из ста побегов пророс и зацвел только один – это уже удача. Значит, садовник потрудился не напрасно.

Если из всех роз зацвела только одна …  И эта роза сейчас передо мной. Цветет и мечтает дать жизнь маленькому бутону… Сколько же десятилетий они мечтали разделить с кем-то свою любовь…

– Не торопись… – мою руку положили на что-то прохладное и рельефное. Прямо как стекло в туалете. – Это – витраж… Вот этот кусочек оранжевый, этот – бежевый… А этот яркий, желтый, как солнышко… А вот, милая, твоя кроватка… Папа ее сам застелил… Представляешь, папа никогда не застилал за собой кровать, а тут застелил…

Меня подвели к кровати, осторожно на нее усадили, покормили  и попытались уложить спать. А сами тем временем сели рядом, держа меня за руки.

– Не надо плакать, маленькая, – утешали меня. – Мы рядом… Не бойся…

«Не отвлекаемся от темы.  Будем давить на жалость. Дома остался голодный котик, меня ждут настоящие мама и папа, у меня десять детей пьют воду из-под крана, я утюг забыла выключить, муж голодный по кастрюлям шарит! Какую ложь выбираем? Нам кольцо позарез нужно!» – предложил ассортимент «лжи во благо» предприимчивый арктический лис.

– Мне нужно к принцу, – прошептала я, понимая, что не хочу лгать.  – Мне очень нужно к Энриху.

– Он тебе нравится? Из-за него ты плачешь, родная?  – спросил эльф, прижимая меня к себе. – Я не позволю, чтобы мою девочку обидел этот подонок. Послушай меня, девочка моя, он –  человек! Это раз. Второе.  Не самый лучший, я бы так сказал. Я не могу доверить ему твою жизнь…

– Я ведь тоже человек? – усмехнулась я, понимая, что мечты сбываются. Но только с опозданием. Лет в двадцать.

– Но если ты выйдешь замуж за эльфа, если он тебя полюбит, он отдаст тебе часть своей жизни… И ты проживешь долго-долго, счастливо – счастливо. Как мы с папой. Папа отдал мне половину своей оставшейся жизни, так что я верю в то, что мы умрем с ним в один день! – я слышала в голосе Светы такую улыбку, от которой у меня  по коже побежали мурашки.