Принц и Мадонна (СИ)

Я остановилась, повернулась к говорившему. Если на лекции декан был сама доброта и прямо таки лучился участием, то в этот момент его можно было сравнить с огнедышащим драконом. Что именно разозлило нашего Принца, я не знаю, но вот выступать вновь в роли девочки для битья не желала.

— Всего лишь иду в ту… дамскую комнату, — поправила себя, стараясь выглядеть культурной девочкой, как меня всегда учила мама Аля.

— Неужели вам не хватило времени на перемене? — язвительно спросил мужчина.

— Знаете, я туда и не собиралась в общем-то, но какой-то шутник вымазал пастой весь стол. Мне. Видимо, от большой и чистой любви. И теперь мне срочно надо туда, куда я даже не думала, чтобы отмыть вот это, — я подняла ладони вверх, где красовались жирные фиолетовые полоски. От того, что я сжимала кулачки, паста расползлась по всей ладошке.

— Кто это вас так… возлюбил? — декан был не дурак, понял, что это не просто так.

— Тайный поклонник, — я предполагала кто мог сотворить подобное с моим столом, вот только не пойман, не вор. Голословно обвинять кого бы то ни было, доподлинно не зная виновника, я не могла.

— Так. Пойдемте, — распорядился декан и… направился в противоположном от туалета направлении.

— Куда? — опешила.

— В деканат, — пояснил мужчина на ходу.

— Так я потом загляну, когда все отмою.

Датский отошел от меня на некоторое расстояние, обернулся, увидел, что я за ним не иду, вернулся, остановился, посмотрел сверху-вниз.

— Так для этого мы туда и идем.

— А. Ну, раз так, — я не стала сильно сопротивляться, подумав, что у декана точно есть мыло, а вот в дамской комнате, оно вряд ли найдется. Это вам общественный туалет, а не купальня принцессы. — Тогда можно, — обошла Датского по дуге и направилась в нужном направлении.

Теперь выходило, что ни я иду следом за деканом, а он за мной. Из свиты Принца Датского я превратилась в нечто более весомое. Или все же нет?

Какие только глупые мысли не лезут в голову, когда осознаешь, что по пятам следует интересный во всех отношениях мужчина. Не просто так Мариночка Лужева за него глотку дерет и на амбразуры кидается. Ценный трофей. Вот только кем-то уже помеченный и застолбленный. Интересно, а какая у него жена? Блондинка или брюнетка? И все же что случилось между супругами? Почему вторая половина Датского в столице, а он здесь прозябает? Странно все это и непонятно.

— Вы позволите? — я задумалась и совсем забыла, что Датского надо пропустить вперед. Дверь сама не откроется.

— Да. Конечно, — посторонилась, вспоминая, что мне нельзя ни за что браться руками.

И вновь Клавдии Степановны не наблюдалось на месте. Неужели заболела? Не выдержала и спросила у декана.

— У нее медовый месяц, — ответил тот, пропуская меня в открытую дверь.

— Что? — ошарашенно переспросила.

— Это я, конечно, немного загнул. До медового месяца может дело и не дойдет, а там кто его знает… — произнес многозначительно, ныряя в свой кабинет. Я же осталась стоять в приемной, переваривая информацию. Вот только она почему-то у меня никак не желала укладываться в голове.

— Принц Даниилович, — позвала. Потом себя же поправила, вспомнив о наставлении декана. — Господин Датский, вы сейчас серьезно? Или пошутили? — вопрос с Клавдией Степановной требовал более серьезного подхода.

— Более чем, — мужчина появился с флаконом одеколона в руках и пачкой салфеток. — Ко мне приехал один старый знакомый и стоило ему увидеть Клавдию Степановну, так он сразу же в нее влюбился, даже со мной толком не поговорил, желая как можно быстрее заграбастать женщину в свои руки. Тоже мне друг называется, — принялся сокрушаться мужчина. — Я их и выпроводил, чтобы не смотреть на приблажные ро… выражения лиц.

Оказывается, сегодня не только я одна желала выразиться покрепче. Похоже, просто был такой день — выразительный.

— Что это? — спросила, видя как Датский тычет в мою сторону флаконом с одеколоном. Французским, между прочим. От известного бренда. Стоимостью в две стандартные зарплаты преподавателя вуза.

— Я помню из уроков физики, что спирт является растворителем. Значит. Надо побрызгать на пасту, чтобы ее растворить, — принялся объяснять мне мужчина.

От предложения я немного впала в ступор, а пока приходила в себя, Датский воспользовался моей растерянностью, побрызгал одеколоном на ладошку и тут же начал стирать салфеткой. По комнате поплыл терпкий запах дорогого парфюма, точно такого же каким пах сам Датский. Опять побрызгал и вновь принялся смывать пасту.

И у него это очень хорошо получалось. С каждым пшиком стоимостью рублей в сто на моей ладошке оставалось все меньше и меньше жирной пасты. Постепенно руки приобретали равномерный фиолетовый цвет. Пожалуй, меня можно было сравнить с шахтером из забоя по степени чистоты ладоней.

Использованные салфетки одна за другой летели в мусорную корзину, флакон с одеколоном пустел после каждого пшика, а руки чище не становились.

— Вы уверены, что все делаете правильно? — осторожно спросила, не желая обидеть. — Не знаю как с физикой, а вот с химией вы явно не дружили, — заметила, когда стопка салфеток кончилась.