Принц и Мадонна (СИ)

— Доня? Где ты, моя девочка? — голос мужа как всегда вызывает во мне волну возбуждения.

— Я здесь. В гостиной.

Мы с мужем на время нашей поездки сняли небольшой домик в горах, посреди леса. Вокруг деревья, травы и только мы вдвоем. Чудесное место, где нет суеты, шума и гама города. Зато есть ручей неподалеку, щебет птиц и шелест ветра, запутавшегося во флюгере на крыше.

— Я привез все что ты заказывала, — он подошел и поцеловал меня в обнаженное плечо. Майка предательски его оголила.

— А я уже приготовила ужин. Сегодня у нас чечевичная каша с ребрышками.

— То-то я думаю, чем так сладко пахнет.

— Иди мой руки и садись за стол. А то все остынет.

— Уже бегу, моя дорогая, — муж еще раз поцеловал меня в плечо и пошел выполнять наказ.

Пора накрывать на стол. Время ужина.

А когда мы покушаем, все уберем, настанет другое время. Самое сладкое и приятное.

Я с предвкушением жду этого часа, чтобы кое-что показать мужу.

Старинные часы на камине идут тихо, а бьют громко. Полчаса. Еще полчаса и мы окажемся совершенно в другом мире. Там, где царит сладострастие, нега и удовлетворение. Там, где нет никаких барьеров и нет преград. Там, где любое желание исполнимо.

Это наша тайна. Это наш маленький секрет.

Сегодня я, наконец, прогоню последнего демона, проиграв до конца давно забытую историю.

Спустя год после нашего воссоединения с Данияром, я нашла в себе силы открыть ему свое прошлое. Мне казалось, что так будет правильно и честно. Чтобы понять друг друга и полюбить до кончиков ногтей не стоит ничего скрывать, даже то, что кажется постыдным и ужасным.

Даня меня внимательно выслушал и пообещал во всем разобраться. И вот этот день настал.

И вот я иду в нашу спальню и надеваю платье. Оно желтое в горошек, именно такое, какое было у меня когда-то давно, только на несколько размеров больше. Все же я выросла. Белые носочки и черные туфельки с пряжками. Под платьем нет ничего. Это сюрприз. Для Данияра… и для меня. Это мой протест прошлому.

— Донюшка, иди сюда, ты мне нужна, — слышу я голос из соседней комнаты. Замираю, вслушиваясь. Те же интонации, тот же тембр. Меня пробирает до дрожи.

На подкашивающихся ногах я иду в комнату.

Посредине помещения стоит инвалидная коляска, не точно такая как надо, но похожая. В ней мужчина в клетчатой рубахе, на голове которого парик цвет в цвет с воспоминанием из прошлого. Я знаю кто под ним, но мне все равно страшно.

— Ближе, детка. Ближе, — я делаю шаг, затем другой. Мою руку ловят и притягивают к себе.

Я вздрагиваю и закрываю глаза.

— Смотри, детка. Смотри, — слышу приказание и выполняю его. — Детка, можно я тебя потрогаю? — спрашивает человек в клетчатой рубахе.

Я сглатываю и… киваю. Пусть через силу, через страх, но киваю, чувствуя, как деревенеет тело, как из груди рвется крик. Но я держу его. Не выпускаю. И сквозь пелену страха пытаюсь ощутить совершенно другие чувства. С первого раза мне не удается. Моя кожа немеет.

— Детка, дотронься до меня, — приказывает мужчина в клетчатой рубахе.

Несколько сантиметров кажутся огромным расстоянием, но я преодолеваю их и кладу руку на рубаху. Теплая байка ложится под пальцы. Пока я исследую ее, мужская рука исследует меня. Подол платья задирается все выше и выше. Я не знаю о чем думать. То ли о своей руке, то ли о чужой. Сознание мечется, пытаясь за что-нибудь ухватиться, найти якорь.

Чужая рука оказывается быстрее и обнаруживает отсутствие белья. Я слышу удивленный возглас. Именно он пробивается через пелену сознания. Я цепляюсь за него прислушиваюсь. Тянусь сознанием к руке, ласкающей мою попку, то приближающейся, то удаляющейся к развилке между ног.

— Детка, сними с меня рубаху, — приказывает мужчина.

Мои руки дрожат, но я стоически расстегиваю пуговицы. Осталось дело за малым. Снять ее. Мне помогают, привставая. Под пальцами оказывается молодая упругая кожа, бугрящиеся мышцы, широкий разлет плеч. Пелена истончается. Я вижу разницу. Образ из прошлого начинает транформироваться, приобретает другие черты.

Крепкая рука срывает с головы мужчины парик. И вот под моими пальцами уже совсем иные волосы. Они мягче, шелковистей и они короткие на затылке. Я люблю водить по ним против шерсти. Образ из прошлого потихоньку мутнеет, заменяясь совершенно другим.

— Детка, иди ко мне, — совсем другой тембр, нежели в прошлом.

Мужчина подается на кресле чуть вперед и у меня получается сесть на него сверху.

Сладкий миг проникновения. Медленные движения. Протяжные стоны. Мои пальцы на коротко стриженном затылке. Его руки на моих ягодицах. Медленно, еле слышно, мы приближаемся к финалу. Я чувствую внутри себя его нетерпение. Я ощущаю собственную дрожь предвкушения. Но чего-то не хватает для полного завершения. Нет того, что полностью бы переписало сценарий.

И вдруг резкий толчок и… Данияр вместе со мной встает из кресла. Он держит меня на весу, не прекращая двигаться внутри.

— Поцелуй меня, — командует, прожигая зеленью глаз. — Поцелуй так, как будто в последний раз.