Принц и паломница

Не думаю, что они забрались так далеко ради добычи из каких-то поселков на этом побережье. И сомневаюсь, что это изгнанники с Берега. Есть и другие возможности. До тебя, должно быть, дошли слухи.

– Да уж. Поговаривают о безземельных людях из Германии и с дальнего Севера, которых на Саксонском берегу ждет не столь уж теплый прием. Их просто выгоняют искать себе пристанища в других местах. Что ты об этом думаешь, это может быть правдой?

– Бог знает, но, похоже, сейчас мы это выясним.

– Но как нам их остановить?

– С Божьей помощью мы можем попытаться. А его помощь на этих берегах обычно надо поверять делом. – Бодуин коротко рассмеялся. – Они, наверное, надеются войти в залив с приливом, но, мне кажется, он как раз сейчас сменится отливом, а ты знаешь, что это значит в Заливе Мертвецов.

– О Господи, да! – Хоэль, всю свою жизнь проживший на побережье, говорил с яростным удовлетворением. – Они не знают здешних течений. Даже наши рыбаки не решаются выходить в море с отливом.

– На это я и рассчитываю, – кивнул Бодуин, но прежде чем Хоэль успел спросить, что он имеет в виду, они выехали из ущелья и натянули поводья.

Маленький заливчик вдавался в каменистую землю в том месте, где небольшая речушка, если не сказать ручей, сбегала со скал к морю. Расширяясь к устью, она бежала по усеянному галькой песку, но когда прилив стоял высоко, как это было сейчас, вода покрывала весь песок, и волны плескались у самых скал. У входа в залив над водой выступали зубья, вокруг них белыми водоворотами вскипала пена.

– Ага, – не без удовлетворения отметил Бодуин. Подавшись вперед в седле, он разглядывал грубый причал, сложенный из неотесанных камней, служивший рыбакам пристанью.

Вытащенные подальше от прилива, на его камнях сушились четыре плоскодонки – так сказать, дома все спокойно.

Бодуин обернулся и отдал несколько коротких приказов.

Трое всадников развернули лошадей и галопом поскакали назад в поселок, лежавший выше по ущелью. Остальные пустили оскальзывавшихся лошадей вниз с обрыва, чтобы занять узкую полоску пляжа над приливом.

Все до одного корнуэльцы знали: учитывая, что прилив как раз сменялся отливом и дул легкий и порывистый ветер, чтобы завести в залив длинные корабли, одних парусов будет мало. А вот весла – другое дело; к тому же у саксов мощные суда и могучие гребцы.

– Так что будем делать? – снова спросил Хоэль.

– Это наши воды. – Бодуин уже спешился. – Давай используем их.

И вот по его приказу ратники спешились у вытащенных на пристань плоскодонок и под руководством принца принялись стаскивать их с полозьев на самый край прилива. Едва-едва они успели спустить лодки на воду, как по ущелью самым быстрым галопом прискакали трое всадников, посланные в поселок. К седлу каждого из них был приторочен узел, завернутый в грубую мешковину. Скакавший первым держал в руке пылающий факел.

– Мой господин! Они приближаются! – крикнул, указывая на вход в залив, человек от шлюпок.

До берега им еще далеко, но низко сидящие боевые корабли уже – как думали их кормчие – тайно проникли в залив. Паруса их были свернуты, и на солнце поблескивали мокрые взмахивающие весла.

– Нелегко им приходится, – хохотнул один из ратников Бодуина. – Похоже, когда они доберутся до берега, им будет не до боя.

– Когда они доберутся до берега, они будут мертвы, – спокойно ответил Бодуин и отдал еще несколько приказов.

И вышло так, что саксы, на веслах заводившие свою вооруженную флотилию в тихий с виду залив, оказались в тисках бурного течения, которое грозило вынести их назад в море, откуда они только что пришли. Сила течения застала их врасплох, сбив корабли с курса и развернув боком к берегу. Когда же гребцы согнулись над веслами, чтобы повернуть суда и завести их поглубже в залив, саксонские часовые подняли крик тревоги.

С южного берега из-под прикрытия их грубого каменного причала выпорхнула флотилия утлых лодчонок. Людей на этих корабликах как будто не было. Качаясь на волнах, они все удалялись и удалялись от пристани. Вначале они бесцельно покружили несколько мгновений, а потом, когда их подхватило течением, набрали скорость и, будто ими выстрелили из лука, направились прямо на боевые корабли саксов.