Принц и паломница

Ожидавшие ее всадники не сделали ни единого движения в ее сторону, и хотя, без сомнения, оба они были вооружены, никто не обнажил оружия. Может быть, осталась еще надежда? Анна попыталась дышать ровнее, натянула поводья, остановившись вровень с лошадью Сад ока, потом, резко подняв голову, откинула на спину капюшон плаща.

Лунный свет там сиял ярче, и оба всадника были видны как на ладони. Садок был молод, одних лет с мертвым Бодуином; при дворе Марча Садок был с самого детства, и оба воина давно прониклись симпатией друг к другу. Садок и его брат Эрбин участвовали вместе с Бодуином в сражении против саксских кораблей. Возможно, конечно, возможно – бежали в отчаянии мысли Анны, – что, посылая свою экспедицию, король Марч ошибся в выборе людей, как это нередко случалось в ходе его пестрого и полного насилия правления?

Садок прочистил горло.

– Принцесса, мне очень жаль. Господь свидетель, я любил Бодуина и никогда не пожелал бы зла тебе, но…

– Или сыну Бодуина?

Их лошади стояли почти плечом к плечу. Лицо Анны, в обрамлении темных вьющихся волос, казалось очаровательным и нежным, лунный свет стер с него морщины, оставленные усталостью и горем. Ее глаза, огромные и темные, были теперь вровень с глазами Садока. И Садок прочел в них страх, потом мольбу. Рука, державшая поводья, была такой маленькой и хрупкой. Анна честная, Анна чистая, кроме мужа на мужчин глаз не подымавшая, использовала бы любое доступное оружие, чтобы спасти своего сына. И потому сейчас она глядела на Садока испуганными молящими глазами, а под скрывающими все складками темного плаща правая ее рука уверенно лежала на рукояти Бодуинова меча.

И голосу она не позволила дрогнуть:

– Садок, Эрбин… Если вы знаете, что случилось с моим господином сегодня ночью, вы знаете и то, почему это произошло. И вы знаете, что не ради доброго дела и не с добрым сердцем король хочет вернуть в замок меня и мое дитя. Меня он, может, и пощадит, но, уж конечно, убьет Александра, как убил он его отца, и по той же причине.

Садок, которого, как и половину обитателей замка, подняли пьяные крики Марча, когда тот вырвался из удерживавших его рук лекаря и слуг и понесся с мечом в руке по комнатам и переходам в жажде убийства, не мог сказать ничего, кроме хриплого:

– Принцесса…

– В более счастливые времена ты звал меня по имени…

– Анна. – По иронии судьбы отчаяние сквозило в голосе Садока, а не Анны. – Твои слова верны, Господь тому свидетель! И, Господь свидетель, я не желаю тебе зла, и Эрбин не желает тоже. Но что мы можем сделать? Король Марч ни за что не поверит, что мы не смогли вас догнать, а если и поверит, он пошлет за тобой других. А ты… – в этом долгом пути по открытому краю болот на краю королевства тебя, безусловно, поймают еще до того, как достигнешь границ. Но если ты позволишь нам отвезти тебя сейчас домой, и мы поедем медленно, как требует того должное обращение с мальчиком . тогда, к тому времени, когда мы достигнем замка, король отрезвеет. Тогда будет день и замок будет полон людей, тех, кто был друзьями твоему господину и тебе… Тогда, конечно, даже он… – Садок умолк.

– Да, даже он. – Голос принцессы звучал резко – Даже он – как ты так стараешься обойти правду словами – не станет убивать меня и мое дитя хладнокровно и на глазах всего двора. Может, и не станет. Но сколько он даст нам времени? Сколько, а, Садок?

– Любовь народа…

– Плевать мне на любовь народа! Что может сделать этот жалкий сброд? Будь у них власть, они давно бы уже выгнали Лиса и взяли правителем моего супруга. Как, если ему будет позволено жить, однажды они могут попытаться взять Александра. Скажешь ты мне одну вещь, поклянешься сказать мне правду?

– Если это не затронет мою честь.

– Что приказали тебе сегодня ночью?

– Догнать тебя и препроводить тебя и мальчика назад к королю.

– И никаких случайностей в пути?

Садок молчал. Анна кивнула.

– Не трудись. Я понимаю. В этом весь Марч: не сказано вслух ничего, что можно связать с ним, все подразумевается.

Так? – Увидев, что Садок все еще молчит, она продолжала, но уже более мягко:

– Садок, не думай, что я виню тебя или твоего брата. Вы оба – люди короля и обращались со мной мягче, чем должны были. Поэтому, если ты не можешь вернуться и сказать, что так и не нашел нас – и верно, король в такое не поверит, вы оба пострадаете от его гнева, – тогда, ради моего господина, которого вы оба любили, не могли бы вы отпустить сейчас его сына и забрать с собой одну меня?

Это умилостивит короля, и если бы только мне удалось поговорить с королевой, я была бы в безопасности. По крайней мере на какое-то время, и когда-нибудь, быть может…