Принц и пилигрим

Удар пришелся в бок, по тазовой кости. Когда Александр и Увейн смыли кровь — недалеко от них по дорожной насыпи тек весенний ручеек, — они увидели, что рана чистая, но глубокая и неровная. Даже после перевязки кровь продолжала лениво сочиться.

— Перевоз, — произнес Александр с напором. Он стоял на коленях рядом с Увейном, держа чашку с водой у губ раненого. — Если мы снесем его на лодку перевозчика, а на том берегу доберемся до постоялого двора, о котором ты говорил…

— Гляньте-ка туда, — откликнулся Бранд, ткнув пальцем в сторону речного устья.

Александр поднялся на ноги. По воде бежали яркие солнечные зайчики, туман таял под рассветными лучами. А бурый парус лодки теперь был виден у дальнего берега.

Александр изумленно воззрился на него:

— Его что, позвали обратно? Но на том берегу пусто…

— Да нет же! — презрительно бросил Бранд. — Перевозчик вернулся обратно потому, что увидел, как мы тут деремся, а такие, как он, никогда не подойдут близко, пока все не утихнет. Он не приплывет сюда, пока мы не уйдем. Так что нам теперь делать?

Александр перевел взгляд на Увейна. Тот попытался подняться на ноги: дескать, рана у него пустяковая, на охоте ему случалось получать и похуже, день верхом он легко проедет… Но Александр, положив руку ему на плечо, принудил пострадавшего лечь обратно.

— Нет, подожди. Полежи пока.

Потом обратился к Бранду:

— Надо убрать убитых. Если их кони все еще здесь, надо увести их. Зачем нам лишние расспросы, если кто-нибудь поедет этой дорогой? У нас нет на это времени. По крайней мере, тебе незачем теперь ехать в Корнуолл. Сначала этот. Берись за ноги, и понесли его вон туда…

Вдвоем они отволокли тела с дороги в лес. За ветвями кустарников, переплетенными ежевикой, обнаружилась выработка, где раньше добывали гравий. Там они нашли неглубокую канаву и сложили в нее мертвецов. Кинжалами и руками нарыли гравия и выкопали несколько камней, чтобы присыпать тела. Поймали пасшегося неподалеку чалого жеребца, сняли с него узду и седло и прогнали его, ударив плашмя мечом. Второй конь исчез сам. Потом Александр и Бранд вернулись к Увейну и помогли ему забраться в седло.

Перевозчик так и не вернулся.

— Ничего, это к лучшему, — объявил Александр, у которого было время поразмыслить. — Если бы мы добрались до постоялого двора на том берегу и остановились там, сплетня облетела бы всю Думнонию еще до ночи. А так все, что видел перевозчик, — стычка на опушке леса, и, когда он вернется, я не думаю, что он станет доискиваться большего.

— А Увейн?

— В Блестиуме был приличный постоялый двор. Мы отвезем его туда — ты продержишься столько, Увейн? Молодец! Мы доставим тебя и найдем кого-нибудь позаботиться о твоей ноге. Можем даже задержаться там на день-два, если понадобится.

— Госпожа ваша матушка будет не очень-то довольна.

— Да, но ты объяснишь ей, почему так получилось. У нас не было возможности поступить иначе. Это как первый бой — словно сама судьба тебя ведет. И конец бы моей судьбе, если бы не твой меч, Бранд. Смотри не забудь рассказать об этом моей матери, Увейн.

— Конечно, принц. А вы сами? Разве вы не вернетесь домой вместе с нами?

— Пока нет. Я… Моя мать знает, куда я собрался.

— Не в Корнуолл? — проницательно спросил Бранд.

— Нет-нет. Я пообещал не пересекать его границ. Просто скажите матери, что я еду искать свою удачу. Она поймет.

Возможно, мысленно к этим словам все трое прибавили «будем надеяться». Но хотя оба воина обменялись неуверенными взглядами, они ничего не сказали. Наконец в свете алого заката маленький отряд добрался до римского моста, и в сгущающемся сумраке вспыхнули приветливые желтые огни постоялого двора.

Глава 13

Постоялый двор оказался уютным, и для Увейна скоро отыскался лекарь. Рана, надлежащим образом перевязанная, была объявлена чистой и уже начинала подживать. Трое путешественников оставались там два дня, пока лекарь не дал Увейну разрешения отправиться в путь. А после этого поехали домой, в Крайг-Ариан.

Но когда они добрались до развилки, откуда на запад, вниз по крутому склону, дорога спускается в долину реки Малый Уай, Александр, натянув поводья, простился со своими спутниками.

— Раз уж я ввязался в это приключение, — сказал он, — так должен идти до конца. Моя мать все поймет. Мне еще многое предстоит, — Александр на мгновение замялся. — Матушка поведала мне то, что до поры я разглашать не вправе, но вы можете передать ей мои слова: я отправляюсь совершить все то, чего она от меня хотела, просто я чуть поторопился. Скажите еще, что я еду на север, в Каэр-Морд, к моему кузену Друстану, и что я пошлю ей весточку, как только смогу. Может статься, я поеду этой дорогой с Друстаном, когда он будет возвращаться в Камелот, и тогда навещу ее.

Бранд и Увейн пытались уговорить юношу сперва заглянуть домой и переговорить с принцессой Анной, а уж потом отправляться на север, но Александр, вырвавшись из-под материнской опеки и вовсе не собираясь к ней возвращаться, отказался им внять, повторил послание для матери и ускакал прочь. А Увейн и Бранд все смотрели ему вслед да качали головами.