«Принц» и «цареубийца». История Павла Строганова и Жильбера Ромма

«Мы здесь имеем весьма дождливое время, что заставляет опасаться великаго голода, который уже причинил во многих городах бунты. Теперь в Париже есть премножество войск собрано, чтобы от возмущений удерживать народ, который везде ужасно беден».

А вот Ромм в своих посланиях старшему Строганову, напротив, вообще не касается политических тем, рассказывая преимущественно об успехах своего воспитанника в учебе. Так, в письме от 16 / 27 июня он сообщает: «Ваш сын добился успехов в плавании: дважды он пересек Сену в достаточно широком месте». И даже в день парижского восстания и взятия Бастилии Ромм в письме от 3 / 14 июля, ни словом не упомянув о происходящем на улице, ограничился обсуждением исключительно вопросов учебы:

Заседание Генеральных штатов в Версале. За колоннадой видна трибуна для зрителей, завсегдатаями которой вскоре стали Ромм и его подопечный

«Я не могу не обратиться к Вам снова с просьбой, повторяя которую уже наскучил, но которая для нас важна, а именно – прислать нам те предметы, что уже давно собираете для нас и что могли бы расширить познания Вашего сына в географии, истории и экономике его родины. Он находится в добром здравии и добился больших успехов в тех физических упражнениях, которыми занимается, но особенно в плавании».

Однако события 14 июля получили огромный резонанс не только во Франции, но и далеко за ее пределами, а потому дальнейшее умолчание Ромма о них могло вызвать недоумение старого графа. И когда Павел 9 / 20 июля известил отца о случившемся: «Вы, может быть, уже знаете о бывшем в Париже смятении, и вы, может быть, неспокойны о нас, но ничего не опасайтесь, ибо теперь все весьма мирно», гувернер от себя добавил: «Господин Граф, мы могли бы Вам писать чаще, чтобы предотвратить тревогу, которую у Вас могут вызвать сообщения газет о происходящем в Париже. Теперь же вокруг нас все в совершенном спокойствии».

14 июля 1789 года несколько сот парижан потребовали у коменданта Бастилии – расположенной внутри города средневековой крепости, к тому времени уже предназначенной на снос, – выдать им порох для формирующегося городского ополчения (Национальной гвардии). Получив отказ, они начали беспорядочно обстреливать каменные стены крепости из ружей. Через несколько часов такого «штурма» комендант, не дождавшись от своего командования ни подкреплений, ни даже весточки, сдал Бастилию осаждавшим и сразу был убит ими

С этого времени мало какое из писем уже не только Павла Строганова, но и Ромма обходилось без того или иного упоминания о событиях революции. Например, 24 июля / 4 августа Попо рассказывает о посещении с наставником разгромленной народом Бастилии. Сам Ромм в тот же день направляет А.С. Строганову письмо с объяснением причин их задержки в Париже:

«Мы отложили наше путешествие в южные провинции, поскольку при этом всеобщем брожении умов, которые повсюду заняты исключительно вопросами власти и управления, мы не смогли бы там столь же успешно обеспечить себе образование, развлечение и безопасность. Г-н де Лафайет, главнокомандующий городской милицией Парижа, и г-н Байи, мэр города, установили прекраснейший порядок во всех кварталах. Повсюду здесь царит спокойствие, и пребывание в Париже теперь более безопасно, нежели во всей остальной Франции».

Мари Жозеф Поль Ив Рош Жильбер дю Мотье, маркиз де Лафайет (1757–1834) еще в юности стал героем Американской революции, в зрелые годы – один из ведущих деятелей первого этапа Французской революции, а уже на закате жизни сыграл видную роль в Июльской революции 1830 года