Принц из-за моря

Тайный Приказ — самое жуткое место в Новгородском княжестве. Сюда редко шли по доброй воле, чаще сюда приводили, а иногда и волокли силком, вывернув руки. Этим местом пугали непослушных детей, да и любого взрослого напугать было легче легкого, ведь Большой Боярин Горан не знал жалости и сомнений. Верный пес государя искал измену с таким старанием, что жупаны с оглядкой разговаривали даже при своих рабах. Уж больно сладкой была награда, если «Слово и дело» государево правдой окажется. А если облыжно будет то слово, то заплачет доноситель кровавым слезами. Спустят прилюдно шкуру кнутом, а на щеке выжгут каленым железом буквицу «К» — знак проклятого всеми человека, клеветника. И будут такого сторониться, словно прокаженного. Никто не отдаст своих дочерей за его сыновей, а его дочерей никто и никогда не возьмет замуж. Часто в петле заканчивали клеветники свою жизнь, презираемые всеми. Как только ввели эту похвальную практику, то поток доносителей в Тайный приказ превратился в тоненький ручеек, и боярин Горан с облегчением выдохнул. Дурные бабы, обвиняющие в сглазе своих соседок, уже замучили его до предела.

Но вот сегодня у него вновь была работа. Плечистый парень лет восемнадцати с темно-русыми волосами и широким, открытым лицом, смущенно мял в руках шапку. Горан внимательно посмотрел на него, и сильно удивился. Сюда редко заходили вот такие вот молодые мужики с натруженными руками и воловьей шеей. Да на его памяти вообще никогда не заходили. Работяги боялись этого места, как подземного мира. Но, раз парень пришел, значит, ему есть, что сказать. Горан прервал молчание.

— Как зовут? Кто родители? Из какой волости родом?

— Зовут Вуйк, из третьей волости жупанства Бертахара. Наш род промеж германцев живет. Родители мои померли, я теперь братьям и сестрам кормилец. Работаю на большой кузне господина Лотара. На той, где вода тяжелый молот поднимает.

— Закон знаешь? — спросил Горан, уставившись на парня тяжелым взглядом. — Ты «Слово и дело» сказал. Если наговор на честного человека будет, то лучше бы не родиться тебе.

— Знаю, — добела сжал пальцы Вуйк. — Мое «Слово и дело» верное.

— Тогда говори, парень, — Горан положил на столешницу пудовые кулаки. — Я тебя слушаю.

— Я, боярин, на большом молоте тружусь, — начал свой рассказ Вуйк. — Заготовки подношу и уношу, шестерни обслуживаю, когда нужно. Я два года там, с самого начала почти, и на той кузне каждый гвоздь в лицо знаю. Знаю я и то, что хозяин наш, господин Лотар, раньше простым подмастерьем был и в бедности жил. А как сам князь приметил его, то сразу богачом стал, и дело свое расширил во много раз. Так вот и я думал об этом все время. Хочется есть сытно, сестренок за хороших людей выдать, дом свой иметь. Ну, и придумал я к мельничному колесу большую пилу приспособить. Ночей не спал, боярин, каждую мелочь продумывал. А когда сложилось у меня все в голове, я в Ремесленный Приказ пошел. Знаю, там новым мастерам помогают. Землю дают, денег на обзаведение. Подошел я, значит, к дьяку Роману. Он по-словенски еще не все понимает, но выспросил у меня все до последнего слова и даже записал кое-что. А как выспросил, он меня домой отпустил. Приходи, говорит, через неделю. Прихожу я туда, а меня с порога гонят. Убирайся, говорит, деревенщина глупая. Есть такая заявка уже. Другой мастер до тебя придумал. Так обидно мне стало боярин, что начал я людей выспрашивать. А секрета никакого и не было. Племянник этого Романа заявку подал, и уже одобрена она. А он ни дня ни в мельнице, ни в кузне не работал. Обидно мне, боярин. Словно обокрали меня. Справедливости прошу!

— Так тебя и обокрали, — задумчиво проговорил про себя Горан. — Если не врешь, конечно. Тебе, парень, подождать придется. Я этим делом лично займусь. Слышал я про мельницу, что может доски пилить, и сам князь радовался, когда про нее узнал. Иди пока, я тебя сам найду.

Неделю спустя

Князь Самослав медленно наливался яростью. Люди не меняются, это он уже давно понял. А чиновники, которых в княжестве было пока еще немного, уже начинают проверять границы дозволенного. А ведь он того Романа похвалил прилюдно, премию выдал за то, что удачную идею раскопал. А теперь вот Горан сидит и рассказывает, что тот мастер и не мастер вовсе, а племянник дьяка, который был просто ширмой. Роман планировал того самого Вуйка мастером нанять, поманив хорошим жалованием. Парень на одну зарплату еще четверых малолетних братьев и сестер кормит.

— Обоих на десять лет соль рубить, — отрывисто скомандовал князь. — Семьи выслать назад в Бургундию. Этого парня из Лотаровой кузни — ко мне.

— Думаю я, княже, все последние эти… как их…, - замялся Горан, — гранты проверить.

— Проверяй, конечно, — кивнул князь. — Кажется мне, у нас дьяки новую золотую жилу раскопали. Мало им взяток, теперь сами хозяевами мануфактур стать хотят. А самородка этого сюда приведи. Хочу посмотреть на него.