Принц Хаоса

– А какого ты желаешь?

– Не знаю, хотел ли я вообще когда-нибудь величия как такового. Это все равно что хотеть быть инженером больше, чем хотеть что-то сконструировать, или хотеть быть писателем больше, чем хотеть писать. Величие – побочный эффект, а не вещь в себе. В противном случае это просто самовозвеличивание.

– Но если ты заслуживаешь его… если ты достоин – разве ты не должен обладать величием?

– Вероятно. Но пока я ничего такого не сделал. – Мой взгляд упал на яркий круг света в глубине темных вод, будто убегающий от шторма. – Разве только один занятный аппарат, который мог бы попасть под эту категорию.

– Конечно, ты молод, но времена, для которых ты был предназначен и уникально подготовлен, наступают раньше, чем я ожидала.

Обидится ли она, если я наколдую себе чашечку кофе? Думаю, да, обидится. Что ж, пусть будет бокал вина. Налив себе и сделав глоток, я сказал:

– Боюсь, что не понимаю, о чем ты говоришь.

Мать кивнула и медленно проговорила:

– Этого не выяснить, копаясь в собственной душе, и никто из нас не был настолько опрометчив, чтобы намекнуть тебе на такую возможность.

– О чем ты говоришь?

– О троне. О господстве во Дворе Хаоса.

– Мандор выказывал некий интерес к тому, что я думаю по этому поводу.

– Прекрасно. Никто, кроме Мандора, не оказался бы столь опрометчив, чтобы упоминать при тебе об этом.

– Я понимаю, что всякая мать мечтает видеть сына хорошо устроенным. Увы, ты говоришь о работе, для которого у меня недостает не только мастерства, способностей и подготовки, но и мало-мальского желания.

Она растопырила пальцы и поверх них разглядывала меня.

– Ты способен на большее, чем сам полагаешь, а твои желания ничего в этом деле не значат.

– Как сторона заинтересованная, я позволю себе не согласиться.

– Даже если это единственная возможность защитить друзей и родичей и здесь, и в Амбере?

Я сделал еще глоток вина.

– Защитить? От чего?

– Образ близок к тому, чтобы попытаться преобразить срединные области Тени по своему подобию. Он, вероятно, достаточно силен.

– Ты говорила об Амбере и о Дворе, а не о Тени.

– Логрус будет сопротивляться вторжению. Так как он, по-видимому, проиграет в прямом столкновении со своей противоположностью, то будет наносить стратегические удары по Амберу, используя агентов. Наиболее эффективными из таких станут, разумеется, избранные воители Двора…

– Это безумие! – воскликнул я. – Должен быть лучший выход!

– Возможно, – отозвалась мать. – Прими трон, и тогда приказывать будешь ты.

– Я знаю недостаточно.

– Тебя проинструктируют, разумеется.

– А как насчет надлежащего порядка наследования?

– Это не твоя задача.

– Я все же думаю, что могу проявить интерес к тому, как достигается цель… Скажи, большинством смертей я обязан тебе или Мандору?

– Вопрос праздный, если учесть, что мы оба Всевидящие.

– Ты имеешь в виду, что здесь вы заодно?

– У нас есть разногласия, – сказала она. – Все, подводим черту под дискуссиями о способах действия.

Я вздохнул и выпил еще. Шторм крепчал над темными водами. Если тот странный свет под водой действительно Колесо-Призрак, интересно, зачем он пришел?

Молнии стали сплошным фоном, гром – постоянным звуковым сопровождением.

– Что ты имела в виду, – спросил я, – когда говорила о временах, для которых я предназначен и подготовлен?

– Настоящее и ближайшее будущее, – ответила мать, – с грядущим конфликтом.

– Нет, – сказал я. – Я имел в виду «предназначен и уникально подготовлен». Это как?

Нет, это наверняка был отблеск молнии. Мать никогда не краснела.

– В тебе соединились две великие родословные, – сказала мать. – Фактически твой отец был королем Амбера – недолго, между правлением Оберона и Эрика.

– Поскольку Оберон был жив в то время и не отрекался от престола, иных законных правителей не имелось. Рэндом – законный преемник Оберона.

– Предполагаемое отречение могло иметь место, – возразила она.

– Вот какое толкование ты предпочитаешь?

– Конечно.

Я понаблюдал за грозой. Глотнул вина.

– И по этой причине ты пожелала выносить ребенка Корвина?

– Логрус уверил меня, что именно это дитя можно идеально подготовить для здешнего царствования.

– Но папа никогда не значил для тебя слишком много, не так ли?

Она смотрела туда, где круг света теперь мчался по направлению к нам, а по пятам за ним следовали сверкающие молнии.

– У тебя нет права задавать этот вопрос.

– Я знаю. Но это правда, не так ли?

– Ты ошибаешься. Он очень много значил для меня.

– Но не в обычном смысле слова.

– А я не обычная личность.

– А я – результат эксперимента по выведению породы. Логрус отобрал самца, который бы дал тебе – что?

Круг подплыл совсем близко. Шторм настигал его, подойдя к берегу ближе любого, виденного мною до этого.

– Идеального повелителя Хаоса, – ответила мать, – способного править.

– Почему-то мне кажется, что было нечто большее, – сказал я.

Уворачиваясь от молний, яркий круг вышел из воды и помчался по песку прямо к нам. Если мать и откликнулась на мои последние слова, я не расслышал. Удары грома оглушали.

Огонек забрался на помост и остановился у моей ноги.