Принц на белом коне (СИ)

— Вечер уже прошёл, — констатировала я.

— Ха-ха-ха! — рассмеялся он странным, неживым смехом, и вдруг умолк. — Ночь!

— Уже утро скоро, — заметила я.

Уже неделю я скитаюсь по самым разным барам и клубам, которые были, так сказать, в шаговой доступности от места гибели Бармалея. Конечно, не исключено, что убийцы напротив, приезжали издалека. Но я тешила себя тем, что они были хорошо осведомлены о лабиринтах наших дворов. Это наводило на мысль, что если не все, то кто-то жил здесь, и навёл на Бармалея. Сегодня в клубе снова пустышка. Не было даже отдалённо похожей на Фару девушки. Не слышали о такой и бармены. Не видела я и парней, которые были с ней тогда, но была уверена, вся троица держится вместе. Их многое теперь объединяет.

— Я вообще спросил, какие у тебя планы? — уже с раздражением крикнул Ромка и вдруг снова рассмеялся.

Некоторое время я делала вид, будто думаю и тянула коктейль.

— Предлагай, — разрешила я, наконец, размышляя, стоит или нет разделить с ним постель.

Усталость валила с ног.

Рома загадочно огляделся по сторонам и наклонился ближе

— Тут предложение поступило, — вкрадчиво сообщил он, и, без обиняков, озвучил: — Поехали к Гарику?

Спросив это, он вдруг снова рассмеялся, а я потянула носом воздух, пытаясь понять, отчего он такой весёлый.

— Кто такой, этот Гарик? — Я напряглась.

Любое такое предложение настораживало меня и отрезвляло. Парни в таких заведениях того и ждали, чтобы девушка дошла до кондиции, чтобы подцепить её. Я, в принципе, не против, но только с одним, и без всяких там довесков в виде друга…

— Гарик это кадр! — многозначительно произнёс Рома и, видимо, посчитав это достаточным объяснением, повторился: — Ну так как?

Музыка заиграла громче.

— Ты так и не ответил, кто это? — прокричала я ему на ухо.

— Один хороший человек, — продолжал отвечать загадками Рома и при этом мерзко хихикать.

— Чёрный, что ли? — гадала я и отодвинула стакан.

— Это как?

— Достал ты уже! — Я психанула. — Гарик, имя не русское.

— А-а, — протянул Рома. — Ты в этом смысле.

— Ты не ответил! — напомнила я, решив, что если он продолжит дурачиться, обломлю. Пусть с правой рукой сегодня утро встречает, или с этим, со своим Гариком.

— Гарик по ходу армянин, — сказал Рома. — Только наполовину. У него мать русская.

— Наполовину не считается, — резонно заметила я. — А что там у этого Гарика? Хата свободная?

— Родаки укатили куда-то, — подтвердил Рома, дёргая, в такт музыке, головой. — Гарик приглашал…

Я поскучнела и сделала вывод:

— Так это он тебя приглашал, по ходу!

— Почему? — Рома вытаращился на меня как на ненормальную. — Если Гарик зовёт, то всех! Ты Гарика не знаешь… Потусим! — провыл он и, задрав руки вверх, стал вскрикивать и подвывать: — У-у! Хо-хо!

— Странный какой-то ты, — резюмировала я. — И подкат у тебя такой же…

— Ты это о чём?

— Накатить не желаешь? — передразнила я его, напомнив, с каким предложением он подсел за мой столик в начале вечера.

— А ты юморная! — отвесил он комплимент и предложил: — Коктейль?

Я вздохнула, размышляя, стоит или нет пить ещё что-то.

Но Ромка уже делал заказ, что-то наговаривая бармену в ухо. Тот посмотрел на меня лукаво-загадочным взглядом и кивнул. Не мне, а Ромке.

«Интересно, что он ему такого про меня сказал?» — задалась я вопросом и оглядела себя. Всё вроде нормально и прикид клёвый. Но от чего у них такой озорной взгляд? — волновалась я. Ромка был здесь завсегдатаем. Его знали многие, и он многим с радостью подмигивал, махал руками или просто здоровался. Пару раз к нему подбегали девчонки. Окинув меня изучающим взглядом, они обнимались с ним нежно и подставляли для приветственного поцелуя щёчку. Его любвеобильность настораживала. Он либо очень богат, либо крут. Возможно и то, и другое. Ну а если поглубже посмотреть в корень, то получается что богатство и определяет крутость. Хотя о каком богатстве можно говорить в девятнадцать лет? Скорее только о толщине кошелька родителей. Сам он, конечно, ещё ничего не достиг, да и вряд ли достигнет. К чему куда-то стремиться, если всё есть?

Бармен на мгновенье скрылся под стойкой и появился, словно волшебник, с двумя бокалами какой-то красной как кровь бурды.

— Это фирменная гадость! — прокричал мне на ухо Ромка.

— Гадость бывает фирменной? — Мне стало смешно.

Я поднесла бокал к губам, и вдруг почувствовала странный, немного тревожный аромат.

— Как называется? — спросила я.

— Кровь первой ночи! — то ли пошутил, то ли сказал правду он.

Я ухватила губами соломку и потянула. Рот наполнил терпкий и пряный напиток.

— Странный вкус! — воскликнула я. — Необычный.

— А я что говорил! — радовался он, что понравилось.