Принц на белом коне (СИ)

– Когда не надо, силой вливают! – возмущался Мишка.

В тошнотворном тумане я различила какие-то трубы и, в тот же миг, голову будто бы заполнили чем-то густым, тягучим и тяжёлым. И в этой непонятной субстанции стали вязнуть звуки и мысли.

По мере того, как возвращалось сознание, я осознала что сижу, прислонившись к стене на полу, а руки мои связаны скотчем. При этом мой зад ощутимо остыл и я, даже, заволновалась, как бы не застудить там всё женское… Однако, следующая мысль ввергла в странную прострацию.

«Мне уже ничего из этого не пригодиться!»

– Ожила! – раздалось над головой.

– Не трогайте Марту! – требовал пьяным голосом Мишка.

– Воды! – проговорила я, с трудом разлепив губы и ворочая языком.

– Дай ей, Хамон, живой воды! – приказал кто-то.

В тот же миг в нос ударил запах спирта, а в губы уткнулся край пластикового стаканчика. Желудок сжался, превратившись в тошнотворный ком, и скользнул по пищеводу вверх, куда-то к голосовым связкам и бронхам, грозя порвать там всё.

– Фу! – вырвалось у меня.

Я резко убрала голову и ударилась затылком о стену.

– Пей, тварь! – приказал всё тот же голос.

– Нет! – крикнула, было, я, но кто-то из парней схватил меня за волосы. – Ай!

Из глаз брызнули слёзы.

– Если не хочешь, чтобы мы тебе силой вливали, пей сама! – наставлял Хамон.

– Нет! – противилась я.

– Пей! – прорычал Хамон и снова сунул мне под нос стаканчик.

– А зачем вы заставляете нас пить? – спросила я.

– Чтобы в машину усадить и вывезти куда подальше, – ответил за бандитов Мишка, растягивая слова и проглатывая окончания. – Я слышал. Ик!

– Мальчики! – провыла я. – Но зачем? Разве вам со мной было плохо? А хотите так каждый день? Только не убивайте. Вы ведь мне теперь как родные.

Парни переглянулись и грохнули со смеху.

– Ну да, – кивал Тарас. – Братья!

– Молочные! – вторил ему Хамон.

Сзади послышались шаги.

Парни посмотрели куда-то в конец подвала и обрадованно возопили:

– Здесь! Сюда!

В проходе возникла Фара. Несмотря на трагизм ситуации, я прыснула со смеху.

– Чего, сучка, весело? – проговорила Фара.

Её лицо было опухшим и бледным. На его фоне особенно комично и выразительно смотрелись глаза, и два гигантских синяка. Они делали её похожей на медведицу панду.

– Ты зачем кипиш подняла? – набросился на неё Тарас. – Дура!

– Да пошёл ты! – Она плюнула себе под ноги разбитыми губами и сморщилась. Было заметно, даже мимика доставляла ей боль. – Посмотрела бы я на тебя!

– Смотри! – разрешил Тарас и развёл руки.

– Ну что тебе сказали? – спросил Хамон.

– Жить буду! – заверила Фара.

– А что с носом? – допытывался он.

– Перелом, – буркнула она.

– Тебя выписали? – гадал Тарас.

– Сейчас! – Фара хохотнула. – Сама ушла.

– Ты там ничего не успела сказать? – осторожно поинтересовался он.

– Слушай, может ты меня решил вместе с ними в лесу прикопать?! – напрямую спросила она и уставилась Тарасу в глаза.

Тут мне снова стало уж совсем нехорошо. Пол снова стал куда-то плыть, а свет померк.

– Ы-ыы! – завыла я просто и по-бабьи.

– Заткни ей рот! – потребовала Фара.

– Ты не хочешь с ней поквитаться? – оживился Хамон. – А то мы тут по-мужски уже оторвались.

– Ты, что ли, мужик? – насмешливо усомнилась Фара. – Не пугай! Я и то, наверное, больше ей удовольствия доставлю, чем ты своим огрызком. Дала раз, теперь, когда грустно, вспоминаю, чтобы посмеяться.

– Что ты несёшь? – возмутился он.

– Как мужик ты ноль! – отрезала Фара. – Экзамен не сдал, поэтому умойся!

Я её понимала. Злая на весь мир, она хотела, чтобы всем было плохо, и как могла удовлетворяла свою потребность в этом. В таком состоянии люди бьют посуду, обливают машины краской, поджигают двери или просто хамят первому встречному… У Фары сейчас ничего из этого под рукой не было, поэтому сорвала злость на Хамоне.

– Далеко пойдёте, – подытожила я расстроенно.

– Что она сказала? – не поняла Фара и обратилась уже ко мне: – Ты чего там сейчас промяукала?

– Звери вы! – Я повысила голос. – Нашли о чём спорить. Нормальный он! Зачем пацана унижаешь? Крутая, да?!

Парни оторопело смотрели на меня. Представляю, что творилось в голове у Хамона. Благодарность, смешанная со стыдом, что он меня, такую классную тёлку, ночью мочить будет, почём зря.

– Вы бы руки мне развязали, – попросила я.

– Выпьешь стакан водки, развяжем, – заверил Тарас.

– Неужели трезвую боитесь? – удивилась я.

– А может, здесь их и кончить? – неожиданно предложила Фара и посмотрела на меня таким взглядом, что до самых костей пробрало.

– Здесь?! – изумилась я. – Да вы что? Да вы в своём уме? Наверняка свяжут сегодняшний шум в подъезде и наши тела!

Пришла очередь удивляться Тарасу.

– Вот даёт! – восхитился он. – Советы раздаёт, как её лучше грохнуть!

– Я вообще предлагаю вам к себе в команду взять, – перешла я к главной части своего плана.

– Ты что такое молотишь, подруга? – спросила Фара.

– Я твоим друзьям уже говорила, и тебе скажу, – заторопилась я. – У меня тоже с законом нелады.

– Слышишь, ты! – Фара повысила голос. – Уймись!

– Я даже готова сама с Мишкой разделаться! – почти крикнула я.

– Сами справимся, – заверила Фара.