Принц на белом костыле

Такая черта характера, как бережливость, Клавдии несвойственна. Она работает в одном очень престижном салоне красоты, получает хорошую зарплату и примерно раз в месяц озвучивает свою заветную мечту: начать копить деньги на загородный домик. Время идет, мечта остается мечтой, а деньги на ее осуществление никак не желают копиться, потому что Клавке все время необходимо чего-нибудь срочно приобрести. Самой нелепой покупкой Клавдии стала огромная клетка для попугаев. Птичками сестрица так и не обзавелась, зато клетка почти полгода занимает половину балкона.

Мы уже выезжали на шоссе, когда Клюквина огласила салон истошным воплем:

— Вот падла, твою мать!!!

Я вздрогнула, хотела остановить машину, но с перепугу перепутала педаль газа с педалью тормоза, и мощный автомобиль, взревев многосильным мотором, рванулся вперед. Какое-то время ушло на его укрощение, однако я блестяще справилась с этой нелегкой задачей, съехала на обочину и набросилась на Клавдию:

— Ты чего орешь, ненормальная?! Смерти нашей хочешь? Так нужно было под автоматную очередь бросаться…

— Афоня, она нас подставила… — хлюпнула носом Клавка.

Тут я заметила, что в руках она держит какие-то бумажки.

— Что это? — кивнула я на них.

— Это наши деньги.

Всегда думала, что доллары выглядят несколько иначе. Я присмотрелась повнимательнее, но ни портретов президентов, ни прочих опознавательных знаков американских денег не обнаружила.

— Конечно, — кивнула Клюквина после того, как я поделилась с ней итогами своих наблюдений, — потому что эта гадина Тамара подсунула вместо денег «куклу». Смотри, вот пачка, — продемонстрировала аккуратную стопку купюр, перетянутую резинкой. — Сверху и снизу настоящие сто долларов. А теперь — ап, ахалай-махалай, ляськи-масяськи…

Сестрица сняла резинку и развернула деньги веером. Между первой и последней купюрой лежали обычные листы ровно нарезанной бумаги.

— Здорово! — присвистнула я. — Значит, мы были правы, не доверяя Тамаре. Она и не собиралась платить. Думаю, если бы мы сегодня передали ей ампулу, то утро завтрашнего дня встретили бы уже в охлажденном состоянии. Ты, Клавка, не горюй, — попыталась я успокоить Клюквину. — Главное, мы живы и относительно здоровы. Тамаре в этом плане повезло меньше…

— И поделом ей, — буркнула Клавка. — Господь не дурак, всем по заслугам воздает. Вот только денег жалко, я ведь уже прикинула, что на них купить можно…

— Но ведь сколько-то там все же есть?

— Две тысячи всего. Разве это деньги? Слезы одни! Да и неизвестно, вдруг они фальшивые.

Посоветовав сестре философски отнестись к страшному удару судьбы, я тронулась в путь.

Впрочем, Клавка совету не вняла, и всю дорогу то злобно ругалась, то Сокрушенно вздыхала, а пару раз даже всплакнула. Меня же мучило какое-то неясное предчувствие, и это здорово нервировало. Кроме того, не давал покоя вопрос, удалось ли Степке продать ампулу и кто выступал в роли покупателя?

* * *

Фортуна сегодня была явно на нашей стороне, поэтому до дома мы добрались без происшествий и в рекордно короткие сроки. Зато по прибытии нас ожидал неприятный сюрприз: во всех окнах нашей квартиры горел свет. Оставить его включенным мы не могли по той простой причине, что уходили засветло. Значит, в доме находился кто-то посторонний.

— Господи! — испуганно хрюкнула Клавдия.

— Вряд ли это он, — клацнула я зубами.

— Как быть? Может, милицию вызовем?

— Можно, — кивнула я, — только потом.

Сначала сами посмотрим, кто к нам пожаловал.

Клавка задумчиво почесала за ухом, а потом согласно моргнула:

— Оно, конечно… Только неплохо было бы обезопаситься. Ты, Афоня, ступай к дверям квартиры и подожди меня там, а я к Михалычу загляну.

На мой взгляд, пенсионер Михалыч не мог выступать гарантом нашей безопасности, но своих идей у меня не было, поэтому пришлось последовать Клавкиным инструкциям. Я поднялась на третий этаж и замерла перед дверью.

Выглядела она как обычно, следов взлома не носила, и даже замок оказался на месте. Однако мне было известно, что искусство проникновения в чужие квартиры нынче находится на довольно высоком уровне и отсутствие видимых повреждений на двери еще ни о чем не говорит.

Невесело усмехнувшись, я присела на корточки и приложила ухо к замку. Утверждать не берусь, но мне показалось, что в глубине квартиры о чем-то негромко вещает телевизор.

— Чего там? — прошептала вернувшаяся Клавка. Обеими руками она сжимала молоток, позаимствованный, как я подозреваю, у Михалыча.

— Кажется, телевизор работает, — тоже шепотом ответила я.

Клавдия тихо ахнула:

— Киллер! По нашу душу явился! Дома нас не застал, решил подождать, чтоб, значит, еще раз не возвращаться. Душегуб! Ну, ничего, — Клюквина потрясла молотком в воздухе, — сейчас мы с ним разберемся!

Подивившись отваге сестрицы, я подумала, что против пистолета киллера молоток едва ли поможет, но разочаровывать Клавдию не стала.

— Открывай… — скомандовала сестрица.

Стараясь производить как можно меньше шума, я вставила в замок ключ и открыла дверь.