Принц на продажу

Поцеловав Мелиссе руку и пообещав придти завтра, чтобы помочь одеть свадебное платье, кутюрье удалился. Мелисса вдруг осознала, что завтра в это время она уже будет женой князя и княгиней Мотавской. От этой мысли она так сильно побледнела, что княгиня Елена встревожилась.

— Что случилось, дорогая моя? — воскликнула она.

— Ничего особенного. Просто не могу поверить, что завтра моя свадьба.

— Это нормально, все девушки переживают перед свадьбой. Главное, помни, что ты — основа добрых перемен.

— Вы имеете в виду мои деньги? — тихо спросила Мелисса.

— Я говорю о своем внуке. Ты нужна ему. — Мелисса было подумала, что княгиня заговаривается, но та, как бы прочитав ее мысли, сказала:

— Я не сошла с ума, дитя мое. Я знаю, что говорю. Если Луи женится на тебе, он не женится на этой… этой…

Мелисса хотела промолчать, но ей показалось странным, что такая аристократка, как княгиня, предпочитает ее — чужестранку неблагородного происхождения — мотавской графине. Поэтому она осторожно сказала:

— Графиня Брин очень красива и тоже свободна. Почему вы настроены против нее?

— Из-за ее политических взглядов. Она считает Красски нашим другом.

— А вы?

— Я — нет!

— Луи, похоже, не согласен с вами.

Глаза княгини сузились:

— Он сам это сказал, или это ваши предположения?

— И то, и другое. Вообще-то, он не думает о Красски как о друге, но и не считает его врагом.

— Это влияние Элизы, — княгиня чуть ли не кричала. — Из-за нее он скоро лишится способности трезво рассуждать! Любовь иногда влияет на мужчин именно таким образом, если его чувство можно назвать любовью.

— А разве его можно назвать иначе? — спросила Мелисса.

Черные глаза старухи сверкнули.

— В мотавском нет слова «любовь». Мы используем понятия «единство» и "согласие".

— Я знаю.

— О каком единстве духа можно говорить применительно к моему внуку и такой женщине, как Элиза? Вы немного представляете, что он за человек. Вы можете поверить, что он может жить в согласии с женщиной, которая думает только о себе?

Мелисса помедлила с ответом, опасаясь, что графиня передаст его Луи. Не стоило ее будущему супругу знать ее мнение об его возлюбленной.

— Я предпочла бы не отвечать, Ваше Высочество, — пробормотала она. — Мне не хочется ввязываться в семейные раздоры.

— Но завтра вы станете членом этой семьи. Какую отговорку вы тогда придумаете?

Мелисса улыбнулась:

— Осторожность заставляет меня молчать сегодня, а преданность мужу заставит хранить молчание завтра.

Княгиня стукнула своей тростью по полу.

— Ты умная девочка. У тебя реалистичный взгляд на вещи, что вообще-то редкость для людей простого происхождения. Вдобавок у тебя такой же прямой характер, как у твоего дяди.

— Я и не подозревала, что вы его знаете, — удивленно сказала Мелисса.

— Много лет назад, еще до твоего рождения, он частенько гостил в этом дворце. Моему мужу нравилось его общество, так же как и мне. Жаль, что позже он превратился в затворника.

— Вы не правы, он не был затворником в обычном смысле слова. Хотя он и не покидал дом, но знал обо всех событиях в мире.

— Вы были счастливы, когда жили с ним? Мелисса в задумчивости нахмурила брови.

— Вообще-то, да. Мы часто ссорились, но я любила его.

— Его было за что любить, — согласилась княгиня, — особенно если он был в хорошем настроении.

Мелисса рассмеялась, и по огромной комнате прокатилось веселое эхо.

Князь Луи, вошедший в комнату за забытыми бумагами, услышал его и подумал, что, как ни странно, до сих пор он не слышал смеха Мелиссы. Он, конечно, знаком теперь с ней гораздо ближе, чем раньше, легко может ее описать — небольшой рост, смуглая кожа, каштановые волосы — но вряд ли узнает ее, встретившись с ней на улице, полной людей. Это заставило его повнимательнее приглядеться к своей будущей жене. Ее фигурка была так пропорционально сложена, что только стоя рядом с ней можно было понять, что в Мелиссе не более пяти футов роста. Платье цвета молодой зелени, надетое на ней сегодня, прекрасно гармонировало с копной ее роскошных волос. Она напомнила ему Золушку. Эта мысль заставила его улыбнуться. Если эта Золушка и имеет дело с пылью, то только с золотой. Он снова посмотрел на нее и на этот раз заметил, что есть в ней что-то и от заблудившегося ребенка. Может быть, потому, что в ее больших глазах всегда стоит удивление, смешанное со смущением? Или потому, что эти роскошные волосы кажутся слишком тяжелыми для ее шеи? Он заметил, что она тоже исподволь наблюдает за ним, и, хотя ее руки в смущении теребят застежку платья, в ее глазах нет страха.

— Ты что-то хотел, Луи? — послышался голос княгини.

— Я оставил здесь кое-какие документы, — в подтверждение своих слов князь подошел к столу и взял бумаги. — Я не думал, что помешаю вам.

— Ты не помешал. Составь нам компанию.

— Не могу, слишком много дел. Надо разобраться с кучей бумаг, а потом встретиться с Клодом.

— Так поздно?

— Он считает, что мне не следует заниматься делами в медовый месяц, — при этих словах князь в упор посмотрел на Мелиссу, — и хочет разобраться со срочными вопросами до свадьбы.