Принц с опасной родословной

Второго приглашения мне не потребовалось, жизнь у меня одна, мне совсем не надоела, а работа криминального обозревателя обострила инстинкт самосохранения до небывалых высот. Лопоухий на этот инстинкт тоже явно не жаловался, так как мгновенно дал по газам, превышая все мыслимые и немыслимые ограничения скорости в городской черте.

Но по стеклам джипа все-таки успели полоснуть – и нас с Татьяной (меня в основном) осыпал град осколков разбитого стекла. Тут же потянуло холодом. Лопоухий не сбавлял скорость, только матерился, потом рявкнул:

– Шефу звоните, дуры!

Нам что – мы позвонили и как могли обрисовали ситуацию. Потом Лопоухий стал комментировать происходящее на дороге, мы пытались перевести его слова на цензурный русский язык, хотя Иван Захарович и нецензурным прекрасно владеет. Погоня продолжалась. «А менты-то где?» – хотелось мне спросить. Куда все подевались? Когда не надо – под каждым кустом по гаишнику сидит. Или жизнью не хотят рисковать за свою зарплату? В общем-то, правильно делают. Но нам от этого было не легче.

Лопоухий показал себя прекрасным водителем, и мы все-таки от погони ушли. Виталя всю дорогу до сухоруковского особняка ругался матом и на наши вопросы не отвечал, только вспоминал наших родственников и обвинял в порочащих репутацию связях с различными животными, чем мы с Татьяной никогда не грешили.

Когда мы вылезли из «Паджеро», тут же были окружены молодцами из многочисленной дружины Сухорукова, собравшимися словно на митинг со стрелковым автоматическим оружием, и препровождены в дом.

Сухоруков рвал и метал, кидался телефонами, выкрикивал нецензурные слова (в порочности он мог посоревноваться с подчиненным), но быстро успокоился, завидев нас.

– Виталя где? – только уточнил Иван Захарович.

– Сейчас придет, – пожала плечами Татьяна. – Или не придет. Жив. Но, может, ему грамм двести водки без закуси тяпнуть надо. Мы с Юлей тоже не откажемся от чего-нибудь покрепче. А вообще, Ваня, мне эти покушения на нас совсем не нравятся. Ты до чего довел город? Стреляют среди бела дня! И ладно бы в чиновников или политиков, так в нас с Юлей!

Иван Захарович сказал, чтобы мы не беспокоились, городом он лично займется, раз больше некому, отправил кого-то из своих людей за Лопоухим, а сам убил нас следующей новостью наповал: двое его парней, вчера дежуривших у ночного клуба со стороны парадного входа, исчезли. Сотовые не отвечают, их самих нигде нет.

Я напряглась. Не одного ли из них вытащили из Мойки? Ведь видела-то я их только мельком. И копии заснятой сегодня кассеты у меня нет. Но это был легко решаемый вопрос: человек Ивана Захаровича тут же выехал к Пашке, которому я позвонила.

Иван Захарович любезно предоставил мне по две копии снимков, сделанных мною вчера. Я, признаться, опасалась, что он оставит их все себе. Татьяна посмотрела развлечения дочки и папы, твердокаменного ленинца и активного борца с коррупцией, и покачала головой. Хотя все мы не без греха. И вообще людям надо расслабляться после публичных выступлений. Или до них.

Вскоре приехал человек, посланный к Пашке. Ивану Захаровичу сделалось дурно.

Вторым зарезанно-утопленным оказался его человек, в свое время с большим трудом устроенный на работу в клуб Ящера.

– Кем он там трудился? – спросила я.

– Официантом, – автоматически ответил Сухоруков. Лопоухий тихо матерился.

Значит, Ящер или его люди знали, что это человек Сухорукова? И избавились от него, когда представился случай? Где один труп, там и два. И можно всех запутать. Хотя кого путать? Ведь люди Ящера, наверное, не рассчитывали, что утопленников так быстро извлекут из воды. С другой стороны, не могла же рыжая Светка прирезать их обоих? Тесак – официант – один сильный удар прямо в сердце… – эта цепочка навела меня кое на какие мысли, но я решила не приставать к Ивану Захаровичу с вопросами. По крайней мере, сегодня.

Я предпочла сказать про мои подозрения насчет Сергея и про предупреждение Андрюши.

– Нет, мне он нужен живой, – твердо сказал Сухоруков. – Жаль, что ты не видела тех мужиков. Органы пусть побеспокоятся о его безопасности. Но и мы, со своей стороны, подсуетимся. Виталя!

Лопоухий принял стойку боевого пса.

– Дай команду по нашим каналам. И чтоб мне сообщили, кто там собирается душить Татаринова.

– Тут и так ясно, – проговорил Виталя. – Люди Ящера. Он же вроде его убить должен был.

– Это тебе все ясно, а мне нет! – рявкнул Сухоруков. – Я тебе что велел сделать?

– Пресечь попытку удушения Татаринова и выяснить личности душителей! Будет исполнено, шеф! – Виталя быстро испарился из комнаты.

– Иван Захарович, а вы в самом деле не отдавали приказа пристрелить Ящера?

Сухоруков посмотрел на меня так, словно я только что сбежала из-под наблюдения санитаров.