Принц Шарль-Жозеф де Линь. Переписка с русскими корреспондентами

Познакомившись с принцем де Линем, Екатерина IІ расхвалила его в письме к Гримму (СПб., 7(18) сентября 1780 г.): «Здесь еще принц де Линь, один из самых забавных и приятных в общении людей, каких я когда-либо видела; истинный оригинал: он мыслит, как философ, и дурачится, как дитя. Мне по нраву его общество; он друг моего герцога Браганса255». Завистливый Гримм, приревновав к чужому успеху, подхватил слова императрицы о дурачествах принца, чтобы выставить его глупцом. Тем же манером он раньше поносил Руссо, потом будет осмеивать аббата Рейналя, а позднее – Дидро256. Гримм нападает на книгу принца де Линя, не снизойдя до того, чтобы прочесть ее:

Не знаю, послал ли принц де Линь Вашему Императорскому Величеству свои военные предубеждения и фантазии257. Боюсь, он недостаточно проникся духом высокой петербургской учености. Говорят, сочинение его кишит несообразностями и даже банальностями. Я рад, что не читаю более всего, что выходит в свет258; приятно также, что не все дураки живут во Франции; меня бы не обрадовала такая исключительная привилегия. У нас их пруд пруди, а потому не жалко, когда они размножаются у соседей. Мне прочли несколько страниц из сочинения принца де Линя, и я успокоился, что не читал остального. Не знаю, предубеждение это или фантазия, но он, к примеру, сообщает читателям, что только у императора есть народная армия, с которой он, когда вздумается, может двинуться прямо на Константинополь или на Петербург, или… по всей очевидности, на Париж. Поздравляю автора с этим открытием. Ранее, по глупости своей, я полагал, что если на свете есть народная армия, то это армия русская. Вовсе нет. Я также узнал о бесчисленных народах, которыми император правит без моего ведома. По правде сказать, я подозреваю, что большинство этих народов, перечень коих столь внушителен, состоит из пяти-шести голодранцев, населяющих несколько лачуг, которые называются деревней, и что один из тех многочисленных народов, кои живут под скипетром Православной Императрицы, зараз проглотил бы все эти народы, созданные принцем де Линем; я также не забываю о том, что если Иосиф со временем увеличит население Венгрии до размеров, коих оно способно достичь, то у него будет больше жителей и меньше народов. И к тому же надлежит сказать вслед за царем Соломоном259, что люди весьма глупы, но не все глупости – забавны (Париж, 23 апреля (4 мая) 1781 г.)260.

Высмеивая Священную Римскую империю и ее императора, который сделал его бароном, Гримм, сын пастора из Регенсбурга, насмехается над самим собой. Его намеки на возможную войну идут вразрез с дипломатией Екатерины II и Иосифа IІ, встретившихся в 1780 г. Императрица охлаждает его пыл: «Я не знакома с воинскими предубеждениями и фантазиями принца де Линя, но я знаю, что у него совершенно необыкновенная голова» (письмо от 23 июня (4 июля) 1781 г.261).

Рассказывая в письмах Гримму о путешествии в Крым, Екатерина II регулярно упоминает принца, а заодно посылает его стихи: «Храм Дианы принадлежит принцу де Линю, он здесь и едет с нами на полуостров…» (2(13) апреля 1787 г.), «Принц де Линь говорит, что это не поездка, а бесконечные и разнообразные празднества, каких нигде и никогда не увидишь. Скажут, что он льстец, этот принц де Линь, но быть может, он прав» (Херсон, 15(26) мая 1787 г.)262.