Принц со шрамом (ЛП)

— Когда-то давно я была молода, глупа и отчаянно влюблена, — она толкает меня вперед, из камеры, понижая голос до шепота, когда ведет нас в дальний угол подземелья, пока мы не оказываемся перед тем, что выглядит как сплошная каменная стена. — Он был человеком без гроша в кармане, без титула, — она качает головой. — Но я любила его больше всего на свете.

Она поворачивается ко мне и крепко сжимает мои плечи.

— Вы спрашивали Офелию о её семье, но Вы никогда не интересовались моей. Если бы Вы это сделали, Вы бы узнали, что мой отец — социальный альпинист. Так что… — слезы наворачиваются ей на глаза. — Не стоит удивляться, что он угрожал убить моего ребенка, чтобы сохранить славу нашего имени.

Мое сердце сжимается от боли за то, что она говорит.

— Но кто-то пришел мне на помощь и забрал моего драгоценного ребенка, спрятав его глубоко в тени вместе с мужчиной, которого я любила. Он кормил их, одевал и обещал безопасность, пока я помогала встретить новый рассвет.

Мое дыхание сбивается, надежда вспыхивает в груди.

— Тристан.

— Принц со шрамом, — она кивает. — Мятежный король. Он спас мою семью. Было необходимо, чтобы никто не знал о нашей связи. Так что да, я говорила отвратительные вещи. Но только потому, что жизнь моего сына зависит от нашего успеха. Я не могла доверять Вам, и поэтому не могла говорить.

Я открываю рот, мой мозг пытается наверстать упущенное и заново расставить кусочки головоломки по новым местам.

— Я…

Она качает головой.

— На это нет времени, миледи. Вы должны идти. Эдвард ждет Вас в чёрном лесу. Он отведёт Вас в тенистые земли, и Вы сможете возглавить мятежников, чтобы спасти нашего короля.

— Он жив? — слезы хлынули из моих глаз, и облегчение забурлило в моих венах, пока мои ноги не начали подкашиваться. — Тристан жив?

— Да, — она кивает, ее рука прижимается к камню, пока не открывается потайной ход. — Теперь идите, пока они не схватили нас обеих.

———

Эдвард не один. Шейна стоит рядом с ним, держа в руках мои сапоги, брюки и черный плащ, сверху лежат мои кинжалы. Эмоции раздуваются, как воздушный шар, при виде ее, и я падаю в её объятия, одежда валится в кучу у ее ног.

— Шшш, миледи. Все будет хорошо.

— Шейна, я не могу, я не… — моё тело дрожит, когда я прижимаю ее к себе.

Она гладит мои волосы, раскачивая нас взад и вперед, слезы текут по ее лицу так же сильно, как и по моему.

— Не волнуйся, Сара, — она притягивает мое лицо к своему. — Мы спасем его.

— Почему ты мне не рассказала? — шепчу я. — Ты могла бы мне довериться.

Она улыбается.

— Я могу сказать то же самое, лучшая подруга.

Я ухмыляюсь и перевожу взгляд на Эдварда, который кланяется.

— Миледи.

Подойдя вплотную, я беру его за руки.

— Тристан доверяет тебе. Могу ли я?

Его челюсть дергается, глаза пылают, когда он кланяется и целует тыльную сторону моей ладони.

— Я клянусь,

Кивнув, я отступаю назад, поворачиваясь, чтобы схватить одежду на земле, благодарная за то, что могу выбраться из этого испачканного и порванного платья.

— Шейна, помоги мне выбраться из этого, — я поворачиваюсь обратно к Эдварду. — А потом отведи меня к мятежникам.

Поход в тенистые земли занимает тридцать минут, через леса и задние переулки, но мы добираемся целыми и невредимыми. И вот я на втором этаже таверны «Слоновьи кости», смотрю на двойные двери, ведущие на балкон Джульетты, беспокойство переполняет меня, когда я смотрю на сотни людей, стоящих снаружи, разбросанных так далеко, что я задаюсь вопросом, сколько акров они охватывают.

— Моральный дух низок, — Белинда — женщина, которую я видела всего один раз, когда она выкатила отрубленную голову к моим ногам, — шипит, когда я пристегиваю клинки к бедру и беру пистолет из рук Эдварда и кладу его в кобуру на боку.

Она наблюдает за мной, ее взгляд насторожен.

— Ты мне не доверяешь, — говорю я.

Она наклоняет голову.

— Вы принадлежите королю.

Я протягиваю руку и кладу свою на ее руку.

— Я принадлежу вашему королю. И я спасу его с его людьми или без них.

Ее ухмылка расползается по гнилым зубам, и она машет рукой в сторону двери.

— Ну что ж, пора убедить его людей.

Мой желудок переворачивается, нервы угрожают разорвать меня изнутри, но я сглатываю их, закрываю глаза и пытаюсь пробиться сквозь эфир; найти силу Тристана и направить ее, пока она не проникнет в каждую мою клеточку.

Глубоко вздохнув, я делаю шаг через двери и выхожу на балкон. Воздух становится неподвижным и напряженным.

Я облизываю губы, глядя на мятежников, на гиен, и впервые вижу их лица. Маленькие дети смотрят вверх широко раскрытыми глазами, женщины и мужчины с печалью в глазах и изнеможением в порах.

Потрепанные и уставшие, но славные.

Эти люди — жизненная сила Глории Терры, как и мы в Сильве, и они заслуживают того, чтобы жить свободно.

— Я не ваш король, — начинаю я.

— Да вы что, — выкрикивает кто-то.

Моя грудь напрягается.

— Я в ужасе от того, что стою перед вами, настолько, что каждая моя жилка хочет развернуться и убежать. Но ваш лидер в беде.